* * *
Говнюки вроде меня кишели вокруг благополучных семейств.
Никто из нас, ни порядочные, ни «говнюки», не давали клятвы на верность и любовь до гробовой доски.
Ритка Самсонова вышла замуж за кинооператора Димку Долинина и родила дочку. Красавица Роза не отбивалась от притязаний больничных врачей. Варвара Домогацкая до меня и в мое отсутствие якшалась с театральным электриком Красовским и позднее вышла за него замуж. У Нельки Аршавской был законный муж. Я верил в доблестное поведение Тамары Загуменной и Юльки Лубман, но это мало что меняло.
Одна ночь там, другая тут.
На берегу Москвы-реки я обнаружил брошенную строителями будку, битком набитую теплым ватином. Изнутри будка запиралась на крючок, и я чудно провел ночь, слушая гудки катеров и свист соловья. Однажды без меня туда кто-то забрел и наложил кучу говна посреди войлока. Я решил оставить летнюю дачку непрошеным и конкурентам.
В издательствах Москвы меня считали москвичом. В паспорте сохранялась временная прописка ВГИКа до 1963 года, следовательно, никаких трений с кассой и милицией еще не имелось. Опорной базой оставался Звенигород (дача А. И. Толстой, хибарка сторожа). Там стоял мой чемодан и мольберт, висели пальто и картины, но полем битвы была Москва. С папкой под мышкой, еще не ведая, где преклоню ночью голову, я метался от одного издателя к другому, по квартирам и мастерским приятелей, походя рисуя иллюстрации, кормившие мои живописные эксперименты.
В Москве оформители книг часто работали парами: Росаль — Громан, Колли — Чураков, Булатов — Васильев, Мечников — Снегур. После смерти Марка Мечникова от скоротечной саркомы Игорь Снегур предложил мне составить ему пару, и я сразу согласился.
Расторопный и легкий на подъем, Снегур умел раздобыть заказ, хотя сам плохо рисовал и часто капризничал по пустякам. Азартный картежник, он часто продувался до последней копейки, занимал деньги направо и налево под будущий гонорар. Человек долга и локтя, но вспыльчивый как порох, завистливый к чужому таланту и храбрый до безумия, размашистый и щедрый, приносил работу и тут же разорял.
— Дай мне пятьсот рублей на дорогу, по возвращении отдам и спасибо скажешь! — клянчил напарник на пароходе Элия Белютина в июле 1962-го.
На перроне Химок красовался знаменитый график Богаткин и учитель Белютин с выводком поклонниц. Снегур плыл с Татьяной Осмеркиной, Нелька Аршавская с Огурцовым. Сразу две корабельные свадьбы. Конечно, я деньги дал взаймы и зубы положил на полку.
Вот гуляки паршивые!
Свободное копирование
