Здесь все уже было, как в сказке: отличные поезда, отличный уход милых сестер различных Общин при участии в них особ Императорской фамилии. На проезжаемых станциях встречи с музыкой, цветами. Появились различные патриотические организации приветствовать своих раненых воинов. Я сказал бы, что доброе и милое отношение как-то делало боль такой чувствительной. Первое при ранении — это йод и успокаивающий морфий.
В глазах у меня маячила уже раздувшаяся как бочка Мечта.
Через несколько дней была выгрузка в Воронеже, что меня устраивало, и я попал в госпиталь, содержащийся за счет дворянства.
Госпиталь этот я буду вспоминать в будущем, а теперь возвращаюсь к моему отбытию на фронт после выпуска из училища. К концу приходит отпуск. В дальнейшем война со всякими последствиями и, как говорят, может быть, придется голову сложить на поле брани.
Домашняя обстановка была довольно грустная. Отец подбадривал и считал, что долг каждого встать на защиту Отечества и судьбы своей не обойдешь. Подбадривал меня и мой любимый дед своими письмами, предсказывая мне в будущем быть хорошим полководцем. Грустила cecтpa, заявив, что она тоже уйдет на фронт, когда узнает о месте моего пребывания. Мать пророчила, что я пройду «огни, воды и медные трубы», как говорят, выйду из войны целым и доживу до глубокой старости, что и сбылось.
«Мечта» с казаком была отправлена в Новочеркасск, а через два дня состоялся и мой отъезд. Поданы лошади, по старинке — присели, помолились, получил я несколько благословений, включая ладонку с Живыми мощами. Попрощались — и тройка серых в яблоках лошадей привезла меня на станцию железной дороги. Подошел скорый поезд Саратов — Козлов, и я уехал, оставив то, что было связано с милым, дорогим детством.
Среди пассажиров было много офицеров различных возрастов. Шли разговоры о наших начальных победах, и была полная уверенность в скорую победу. В общем настроение было уверенное, верили в непобедимость нашей Армии...
У окна сидел немолодой капитан с орденом Св. Георгия 4-й степени. Как выяснилось потом, Св. Георгия капитан получил в Японскую войну. Теперь ушли на фронт три его сына: подпоручик, юнкер и кадет 5-го класса кадетского корпуса, он сразу же был убит случайной пулей при чистке винтовки.
Отец очень грустил, но потом как-то отошел и вступил в разговоры с нами, молодыми офицерами; многое рассказал о Японской войне. Отзывы о нашем командном составе были нелестные и теперь он «не верит в конечную победу. Государь не имет верного оплота и нет прочного фундамента, который все время разваливается мировым интернационалом, в чем ему помогает наша левая интеллигенция ».
Свободное копирование
