20 апреля, пятница. 11 ч. 30 мн. ночи. Кажется, напряжение достигает высшей точки. По официальным сведениям (не опубликованным в газетах, но переданным по радио) заняты Lumburg и Winsen. По неофициальным – танковый spitz англичан заскакивал в Hamburg. Не подлежит сомнению, где-то возле Hamburg’a (в 15-20-ти километрах от центра города) кипит бой. Из города сегодня начала бить артиллерия, но по городу она не бьет. Малая тревога, объявленная вчера вечером, не прекращалась до сих пор; полная объявлялась днем два раза на короткое время. Бомбардировок по-прежнему нет, лишь время от времени налетают одиночные самолеты. Кажется, раз или два они сбросили по паре-другой бомб, где-то стреляли из бортового оружия – и все. Повторяю, в этом есть что-то зловещее.
Сейчас ложимся спать, конечно, одетые в полной готовности. Многие ночуют в бункере, туда же собираются, кажется, Соня и Сережа. На улицах города большое движение военных машин. В госпиталь Красного креста, находящийся прямо рядом с нами, привозили раненых из Hamburg’a.
Чудная, лунная ночь. Весна. Вишни и яблони в цвету. Так хорошо, что и не скажешь. Сегодня, в день ареста Бори я очень много думал о нем и о всех домашних, а вечером мы с Сережей попробовали даже затянуть наши хорошие старинные волжские песни. Боже! Какая тоска! Неужели нам не суждено более обнять своих родных, припасть к плечу нашей старой матери, приласкать нашу нежную сестрицу, пройтись босиком по горячему прибрежнему волжскому песку?
Господи! Помоги нам!
Свободное копирование
