Развлечения
Лапта и «из круга мячом» давали уже полную физическую нагрузку, но я к 15-17 годам уже практически не отставал от сверстников и играл с ними на равных.
В 8-9 лет пришло увлечение шашками, а в 12-14 – шахматами. Первые уроки мы получили от старшего брата Анатолия. Потом в библиотеке парткабинета мне попались две хорошие книжки – учебник шахматной игры Э. Ласкера и «Теория шахматных дебютов» Кереса. В последней ни я, ни мои товарищи практически ничего не поняли, но учебник Ласкера годился от новичка до разрядника. Все положения иллюстрировались позициями, сложность которых возрастала в соответствии с подачей теории. Приводились интересные и весьма забавные позиции.
В 14-15 лет начались забавы взрывоопасные. Основой их были спички, целлулоидная пленка, позже – порох. Самое примитивное взрывное устройство делалось так. Гвоздь на сантиметр забивался в доску, вытаскивался, и в образовавшееся отверстие набивались головки спичек. После этого гвоздь возвращался на место и по нему наносился удар. Получался микровзыв. Однажды мы с Юрием устроили такое развлечение в полу их спальни. Для большего эффекта заряд заложили в сучок (там дерево плотнее), а спичек накрошили побольше. Эффект получился хороший – сучок вылетел из половицы.
Кинопленку мы закладывали во флакончик из-под одеколона с винтовой пробкой и поджигали, бросая внутрь горящую спичку. Главной сложностью было убедиться, что пленка загорелась, после чего отработанным движением закрутить пробку и отбросить флакон подальше. Старая целлулоидная пленка горела почти как порох, и промедление грозило ранениями, в чём на собственном опыте убедились несколько моих товарищей.
Порох использовался нами для начинки им кусков трубы. Но гораздо интереснее было насыпать порох в соломину и поджечь. Соломина летела, как ракета. Однажды Костя Каинов подобрал для ракеты длинную кривую соломину и запустил. Соломина, описав какую-то замысловатую траекторию, уперлась в роскошный Костин нос и, шипя и разбрызгивая искры, простояла там несколько секунд. Эти секунды мы замерли с открытыми ртами, а Костя ещё и с выпученными глазами. Догорев, остатки соломины упали на землю, а мы разразились диким хохотом.
Более серьезные забавы были у нас, когда Юрий нашел где-то старую, изношенную берданку, из которой мы расстреливали горшки, развешиваемые дедом на заборе. В те времена оружия было тоже предостаточно, а детские шалости с ним иногда очень опасными. Сын первого секретаря райкома решил из мелкашки подстрелить ворону на заборе, а попал в окно, от которого за несколько секунд до того отошла соседка. Главного врача больницы чуть не застрелил собственный сын, выпустив заряд крупной дроби в туалет, когда там сидел отец.
Село и школа наши были достаточно спортивными. Была хорошая футбольная команда, которую тренировал бывший игрок московского «Спартака». Ранения ног не позволяли ему бегать по полю, но технику владения мячом, тактику игры он сельским пацанам передал. Поэтому, когда из Барнаула к нам приехала футбольная команда мукомолов поучить игре деревненщину, разгромили наши их со счетом 6:0. Выше я писал, каким спортивным был директор школы Копытов П.В.
Сменивший его Уваров Н.Н. поддерживал в школе спорт не меньше, хотя сам вроде футбол не гонял. Однажды, будучи студентом, увидел я его в Барнауле с группой школьников, приехавших на соревнования городских школ по легкой атлетике. Я скептически отнесся к его затее. Вечером того же дня мы снова столкнулись с ним, и он поделился радостью – второе место!
Кроме основного стадиона, где все лето каждый вечер собирались любители футбола и волейбола, были несколько дворовых площадок. Я регулярно ходил на одну из них в центре села поиграть в волейбол, хотя больших результатов в спорте так и не достиг, сказались малый рост, неважное здоровье и плоскостопие.
Свободное копирование
