Жизнь Альберта Бахтина - 2

2. Школьные годы в Павловске

В 1944 году меня приняли в 1-ю Павловскую начальную школу.  Те годы запомнились суровым военным и послевоенным бытом. В классах температура примерно та же, что и за окном. Зимой замерзают чернила в чернильницах, замерзают пальцы. Поэтому каждые 10-15 минут занимаемся физзарядкой – приседаем, прыгаем, машем руками. На переменах учителя не останавливают беззлобных потасовок – ходить чинно по коридору, когда пятки примерзают к стелькам, вредно для здоровья. Почти все в материных сапогах или валенках. Несмотря на это гранит науки грызли прилежно. Вечером с учительницей – Натальей Семеновной Карякиной – ходили по квартирам и по каплям, как милостыню, собирали керосин для учителей, чтобы они могли по ночам проверять наши тетрадки. Днем после работы  они, чтобы выжить, занимались подсобным хозяйством.

У большинства ребятишек отцы были на фронте. Треть детей была из детского дома, стоящего рядом со школой. У этих детей потерялись все родственники. На нашей улице был дом малютки, где жили дети   без родителей в возрасте до 2-х или 3-х лет.

В 1947 году был переведен в Павловскую среднюю школу им. Коминтерна. Здесь условия учебы немного полегче, по крайней мере, теплее. Первый класс мне дался легко, т.к. я бегло читал еще до школы. Плохо было только с чистописанием (что осталось на всю жизнь). Похоже, что я – насильно переученный левша. Кстати, мать моя точно была левша, хотя писала правой рукой и также коряво.

Дальше учеба шла пестро. Сказывались быстрая утомляемость, длительные пропуски по болезни и неумеренная страсть к чтению.  Лучше всего мне давались геометрия и построения в черчении. Леонид Степанович, учитель черчения отмечал у меня хорошо работающее пространственное воображение. А на уроках геометрии несложные задачи я решал без записей, в уме. Хорошо решал задачи и по алгебре. Последнюю контрольную по алгебре в 10-м классе решил правильно только я один из двух классов. Хуже всего мне было на уроках, где надо было просто запоминать слова и названия – географии и немецкого языка.

Так что школу я заканчивал в основном на капитале, нажитом в предыдущих классах, хотя без блеска, но уверенно на 4 и 5. Только с 6-го класса пролезла тройка по арифметике – плохо считал в уме.