С приветом из прошлого - 15

15.

На самом деле, эта полезная, на первый взгляд, способность поглощать все подряд, анализировать, скрещивать и иногда выдавать нестандартные решения, имеет очень серьезную оборотную сторону. Как только любая деятельность теряет для меня свежесть и неповторимость, а на горизонте маячат призрачные признаки рутины, я начинаю ощущать удушливый привкус клаустрофобии в самом прямом смысле. И это - настоящая катастрофа.

Сейчас я сделаю искреннее чистосердечное признание. Я всю жизнь тихо завидовала таким людям, как, к примеру, мой муж, которые с талантливым упорством и широтой ума несколько десятилетий поднимаются по профессиональным и карьерным ступенькам, не теряя энтузиазма и уверенности шага. Сейчас, когда нам всем ближе к полтиннику, такие люди пожинают плоды заслуженного успеха. Но это, увы и ах, не мой путь. Я совершенно не выношу прямых линий, даже если они сулят карьерный Олимп.

В 25 я была молодым перспективным преподавателем Петербургской консерватории и не менее молодым и перспективным редактором и ведущей Петербургского радио. Мой педагогический стаж к тому времени исчислялся почти десятилетием, и имел весьма разношерстный спектр. Через мои руки прошли сотни три учеников от 4 до 30 лет, которым я ставила иногда руки, ноги, но больше - головы и языки на предмет музыкальной литературы и мозги на предмет сольфеджио. Еще двум десяткам я написала курсовые и решила экзаменационные задачи по гармонии.

Моя дипломная специальность - сольфеджио, предмет, который сдают практически все и почти все боятся. Не обладая от природы абсолютным слухом и и на своей собственной шкуре испытав все прелести его отсутствия, я в один присест могла научить более-менее вменяемого человека слышать интервальные или гармонические цифровки, писать по памяти диктанты, чисто интонировать и все остальное, что необходимо на экзаменах по этой дисциплине.

У меня всегда было достаточно учеников и даже неплохой, по музыкантским меркам, доход. Лежа ночами я думала: " Вот, так. Теперь мне лет 40 предстоит топать от Садовой до Театральной, сидеть в привычных кабинетах, посещать скучные ученые советы, видеть надоевшие лица своих педагогов." К этому времени я уже точно знала, что известные ученые люди обладают свойством быть просто людьми, со всеми своими достоинствами и недостатками. Сейчас, по прошествию лет, я стала не так строга ко вторым, а тогда я жаждала крови и была готова распять за все, что не укладывалось в мою систему координат.

- И это- все??? Все, на что я способна?, - думала я, - А как же новые ощущения, высокие горизонты, испытания жизни, драйв...

Работа на радио к тому времени тоже успела поднадоесть. Музыкальный Петербург - маленькая деревня: одни залы, одни лица, одни тусовки, одни разговоры. Я понимала: быть серьезным журналистом - это значит получить профессиональное образование и ... выйти за рамки музыки, говорить и писать о чем-то более значимом.

Сейчас все это называется модным словом "рабочее выгорание", но в то время я была не настолько подкована, поэтому ворочалась по ночам и терроризировала мужа извечным русским вопросом: что делать? Ответа он не знал, но был готов поддержать меня в любых начинаниях.

Рождение дочери отсрочило принятие решение на два года, которые я полностью посвятила материнству. Но потом проблема опять приблизилась вплотную, и я решилась…

Наверное, кто-нибудь когда-нибудь напишет роман о музыкантах, которые в 1990е остались в России. Из числа моих знакомых и друзей это - половина, потому что многие тогда уезжали: кто в Европу, а кто - и подальше. Никто не рвал на себе рубашку и не кричал с надрывом, ехали просто на работу. Ну а тех, кто остались - ждала суровая школа жизни. И тут, как в печи: либо закалишься, либо - сгоришь, в зависимости от того, из чего ты сделан. Я лично знаю тех, кто после успешных концертов на лучших питерских площадках шли дальше ночью работать по известным кабакам или просто таксовать. Сейчас они редко вспоминают это время, но я помню все. Потому что, решив в одночасье уйти из музыки в бизнес, я плохо представляла себе, какую ломку мне предстоит пройти. Уже спустя год я открыла две вещи: мы, музыканты, неимоверно далеки от народа и реальности, и ..... оказалось, что делать деньги гораздо проще, чем я думала. Не знаю, вероятно дело в том, что никто из моих обозримых предков не был музыкантом, но многие - предпринимателями, у меня все получилось.

Плюс пять лет и у меня были еще два диплома, работа в хорошей компании, завидное окружение и очень неплохой доход. В какой-то момент я честно зарабатывала больше мужа и могла позволить себе без угрызений совести пошалить в Харродсе вместе со своей картой. Не знаю, когда точно наступает период, когда на горизонте появляется призрак рутины. Все начинается где-то очень далеко в подсознании. Потом приходит запах, после - вкус. На этот раз все решилось само собой. Не успели закончится новогодние праздники 2008, когда нас обухом по голове ударил срочный переезд в Москву. Муж скоропалительно перескочил несколько карьерных ступенек, оказавшись на позиции, которую никто из нас не мог прогнозировать. И я решила, что судьба в очередной раз дает мне шанс попробовать что-то новое. Теперь я жаждала наверстать упущенное за последние годы в отношениях с дочерью. Я больше не хотела быть воскресной мамой, вечно работающей и вечно бегущей. Я готовила завтраки, заплетала косички, возила в школу, кормила протертыми супами, ризотто, и французскими блинчиками, я ждала ее на балете, в музыкалке, на горнолыжном склоне, на теннисном корте, на плавании, на английском, испанском. Мы много путешествовали, жили вдвоем месяцами в разных странах: дочь учила языки, я - просто жила. Гуляла по городам, ходила на выставки и концерты, готовила еду, занималась спортом, с кем-то дружила. Не могу похвастаться, что из меня получился образцовый адепт домашнего уюта, но я честно старалась. Потом появился сын. Но...время идет, дети растут, а душа опять жаждет открытий. Сейчас я пишу эти строки в надежде, что липкий туман очередного застоя рассеется. Я верю, что мудрая и великодушная жизнь распахнет передо мной новую дверь и укажет нужный путь. Я готова блуждать впотьмах и нащупывать тропинки, я готова учиться и падать, я готова пробовать все, что можно почувствовать, узнать и понять в этом мире, я готова впитать и забрать все с собой.