ОПЯТЬ КОНЦЛАГЕРЬ
Я стоял перед ними с поднятыми руками. Второй солдат обыскивал. Наконец, он сказал:
- У него ничего нет.
Первый солдат подвёл меня к машине и велел влезть. Крикнул другим солдатам, чтобы смотрели за мной, а сам побежал в кусты. Я влез на машину и сижу тихо, наблюдаю. Немцы конечно думали, что я ничего не понимаю по-ихнему, но я много уже понимал. А вот когда между собой они начали быстро разговаривать, то тут я уже ничего не понимал, лишь некоторые слова. Когда все солдаты собрались, машина пошла дальше. Ехали недолго. Около какого-то населённого пункта я увидел много солдат и разной военной техники. Здесь наша машина остановилась. Солдат, который поймал меня, велел слезть с машины и повёл к какому-то начальнику. Этот офицер спросил у меня документы, но солдат сказал, что у меня ничего нет. Офицер, очевидно, торопился куда-то, крикнул младшего офицера, и тот с автоматчиками повёл меня куда-то по дороге. Я увидел проволочное заграждение и охрану. Меня подвели к воротам из колючей проволоки и втолкнули во двор, где было немало наших военнопленных. Так что без всякого следствия я вновь очутился в другом концентрационном лагере. Здесь также, как и в бывшем концлагере, считали пленных по головам, как скот, никаких фамилий или номеров. Здесь также плохо кормили и тоже без соли. Хорошо, что немцы коробку с солью не отобрали, то я по крупинке клал при еде на язык.
Работать гоняли каждый божий день. Работа была разная: копали какие-то ямы, засыпали воронки от взрывов на дорогах, в лесу резали деревья на дрова. Когда была слякоть, то за лагерь не гоняли, а давали работу внутри его.
Уже начались холода, выпал снег. Мы жили в каких-то бывших складах. Там установили железные бочки, пробили в боку дыру, чтобы класть топливо, дым выходил через другую дыру вверх. Было очень душно, но хоть сравнительно тепло. По виду я был похож на пожилого человека: обросший, грязный. Бриться и стричься было невозможно. Да и не было желания. Время шло к сильным холодам. Часто была слякоть со снегом, а потом земля покрылась снегом. Сближаться с другими я не хотел, да и опасался. Но начал думать, что если подвернётся удобный случай, то попытаюсь убежать.