Весной 1936 года перед концом учебного года отец мне сказал :
- Знаешь что, сынок, ты и сам видишь, какое здоровье у твоих родителей. Мать работать не может, часто болеет, я инвалид, зарабатываю мало, нам будет совершенно невозможно тебя дальше учить. Мы подумали с матерью и решили, чтобы ты после окончания девятого класса пошёл на работу. По росту – ты большой, тебя примут. Для меня это был удар, так как я хотел учиться, и учёба мне давалась без трудностей.
-Как же теперь?- думал я.- Товарищи мои будут учиться, а я нет. Что же делать?
Я несколько дней ходил с опущенной головой, замкнулся, ни с кем не хотел разговаривать. Товарищи приставали с расспросами, но я молчал. Как только весной окончили школу, и нас распустили на каникулы, я сразу же пошёл на комбинат в отдел кадров. Там со мной побеседовали и велели написать заявление. На вид я был высоким, и меня приняли учеником к электромонтёрам. При рыбкомбинате была силовая станция, которая питала электроэнергией комбинат, все жилые постройки и даже посёлок ссыльных. Вот на этой силовой станции я начал познавать будущую профессию. Сначала я ходил с монтёрами, носил когти, сумку. Они научили меня соединять провода, ремонтировать электроприборы, лазить на столбы с когтями, контролировать работу электроприборов. Учили, как дотрагиваться до голых проводов под током. Вообще, всё, что они делали, то и я должен был научиться делать. Через месяц я уже усвоил все свои обязанности, и мне стали давать задания, как рядовому электромонтёру. Проводил электролинии по улице, проводил монтаж в помещениях. Ходил по всем цехам завода, где стояли электродвигатели. В обеденный перерыв заходил в обжарку – цех, где жарили куски рыбы в масле: нельм, моксунов, сырков и даже осетров. Брал с железного листа облюбованный кусок и тут же с хлебом кушал. Куски рыбы жирные, и много их не скушаешь. Мне хватало одного. Иногда брал вяленую или солёную рыбу, это уже в других цехах. Кушать рыбу разрешалось, сколько хочешь, но выносить через проходную нельзя. Комбинат вырабатывал консервы, солил рыбу в бочках, вялил, коптил. Всю изготовленную продукцию грузили на пароходы и увозили куда-то на юг. Севернее Салехарда, в Обской губе был большой рыбный комбинат, и оттуда готовую продукцию грузили сразу на морские суда, в основном иностранные и увозили за границу. Очень богат северный Сибирский край рыбой. Иногда мне удавалось вынести с комбината через проходную кое-что для родителей. Но это, конечно, было опасно. Поймают, уволят с работы, да ещё будут судить. Я часто ходил по территории комбината в «полном вооружении», то есть с железными когтями и широким поясом с железной цепью. Часто приходилось во время смены выходить из территории через проходную, то на меня никто не обращал внимания. Так я однажды вынес нельму, подцепив её около грудей, а хвост болтался в штанине.
Но однажды со мной случилось несчастье. Мой непосредственный начальник приказал мне на середине заводского двора, где уже был вкопан столб, сращенный из двух столбов (около пятнадцати метров высоты), прицепить патрон и вкрутить киловаттную электрическую лампу, она была величиной с человеческую голову, да патрон для неё совсем другой. Линия к нему была уже проведена. Я надел пояс, взял инструменты, когти и пошёл. Подошёл к столбу, надел когти и взобрался на него. Лампу повесил на верхний провод и начал присоединять патрон. К одному проводу уже присоединил и тут как-то коснулся другого провода, хотя первый ещё не выпустил из руки. Меня ударило так сильно, что я дёрнулся. Когти сорвались со столба, и я повис в воздухе, меня держала только цепь. В то время на дворе, очевидно, никого не было, а может и был кто-то, но на работающего монтёра никто не обратил внимания. Сколько времени я висел, не знаю – был без сознания. Но почувствовал, что мне очень больно. Затем открыл глаза, и не мог понять, где я и почему всё тело болит. Наконец, дошло до сознания, что я на столбе. Я сразу обхватил столб руками и вцепился когтями, а потом начал помаленьку спускаться. На земле собрал упавший инструмент и сел около столба. Думал, почему же это произошло. В голове шумело, больно было в пояснице. Наконец, я понял – это была моя ошибка. Я виноват сам, так как на щите не выключил рубильник. Посидев, снял когти, сходил, выключил рубильник и благополучно завершил работу.
Об этом событии я никому не рассказал. Моему начальнику и монтёрам тоже никто не говорил, значит, никто не видел. А ещё через месяц мне присвоили звание монтёра, конечно, предварительно провели экзамен. И теперь я стал равным с другими электромонтёрами, хотя на много моложе их. Мне также повысили ставку.
Свободное копирование
