1855 год. Весна.
После нового года я отправился в Полтавскую губернию, в село Восковцы, к Михаилу Андреевичу Маркевичу Там я работал типы с натуры акварелью и масляными красками, записывал песни, делал эскизы и провел в кругу симпатичного семейства не только остаток зимы, но весну и часть лета. Семейство Маркевича состояло из четырех милых дочерей: старшей Ольги, лет двадцати, образованной и доброй; семнадцатилетней Надежды; Верочки, очень красивой девочки лет девяти, бедовой шалуньи, с которой я часто играл, и младшей Кати, лет шести, миловидной и пухленькой, которая была крестницей друга дома Фед. Вас. Чижова. Две старшие были со мной в большой дружбе. Из них Ольга, как мать, заботилась о младших сестрах, учила их и наблюдала за их воспитательницей, скромной швейцаркой.
В феврале месяце было получено известие о болезни, а затем и смерти императора Николая Павловича. 18-го числа собрались крестьяне и казаки на деревенской площади для присяги новому императору; в числе присягающих отправился помещик М. А. Маркевич, его дворня, а с ними и я во избежание неприятностей.
В полушубках, без шапок, мы присягнули "не щадить жизни до конца живота своего". Бывшие на присяге евреи говорили: "Може и буде и луце, хай буде хоць и гирсе, та инее". Один из крестьян заявил: "Коли б хранцуз або агличин прійшов, мабуть полегчае".
Так надоело всем однообразное и гнетущее состояние, в котором все находились тридцать лет.
После долгой, хотя и мягкой зимы наступила весна, и я написал брату Алексею следующее письмо.
Свободное копирование
