Дневник Владимира Ламсдорфа - 91

Воскресенье, 12 февраля

Государь возвращает телеграмму Кояндера от вчерашнего числа, где наш дипломатический агент в Египте сообщает:

"По-моему, неотложно необходимо выслать в Суэц или "Забияку", или по меньшей мере русский пароход. Иначе может выйти крупный скандал. Египетской полиции в Суэце мало".

Его Величество делает следующую помету: "Действительно, это было бы лучше, и в особенности нельзя выпустить Ашинова".

Поднявшись около 11 часов к министру, застаю его в отчаянии от вышедшей в "Правительственном вестнике" статьи и очень сердитым на Зиновьева, который доставил ему ее в последний момент и не дал возможности внести в нее некоторые изменения; я признаюсь Гирсу, что был несколько удивлен тем, что он послал вчера государю статью в том виде, в каком она была представлена, и что вообще было бы лучше печатать такие вещи на день позже, но во всяком случае иметь время их предварительно хорошо просмотреть. (Я помню, как сказал в Ливадии граф Александр Адлерберг: "Верьте мне, никогда не нужно делать сегодня того, что можно сделать завтра".) Мне кажется, впрочем, что некоторые безусловные неудачи зиновь-евской редакции не имеют на этот раз большого значения; возможно, они возымеют косвенно даже спасительное следствие; так как статья производит впечатление, что мы хотим оправдать действия французов, пресса яростно на нас накинется, и вполне справедливо. Это заставит несколько призадуматься сторонников союза с Францией во что бы то ни стало!

Иду пешком на Невский, чтобы купить конфет для г-жи Шварц. Подходя к Аничкову дворцу, слышу, как караул отвечает: "Здравия желаем, Ваше Величество". В тот же момент из-за ограды выезжают огромные четырехместные парные сани без казака на запятках; Их Величества, цесаревич и кто-то из младших детей едут в этом экипаже в манеж конюшенного ведомства на открытие выставки рыбоводства, во главе которой стоит великий князь Сергей. На всем пути толпа встречает их криками "ура!". Меня поражает выражение доброты и чувства удовлетворенности, которыми дышит лицо государя, с улыбкой раскланивающегося на все стороны.