Вторник, 24 января
Поднимаюсь немного раньше обыкновенного к министру, которого застаю уже в полной форме, при знаках ордена Св. Стефана, отправляющимся с г-жой Гире и сыном Михаилом в католическую церковь. Вчера, поздно вечером, он получил от государя записку следующего содержания: "Передайте, пожалуйста, от меня Волкенштейну, завтра, за службой в католической церкви, что я весьма сожалею, что не могу приехать, так как завтра именины дочерину нас в 11 часов обедня и прием".
Я предлагаю министру передать эту записку Его Величества князю Лобанову, включив ее в текст письма, и занимаюсь составлением такового, а также пишу письмо по политическому вопросу нашему послу в Вене.
Сообщение Воронцову и Рихтеру возымело свое действие, и министр очень этому рад. Присутствовали почти все великие князья, состоящие при особе императора военные чины и придворные должностные лица. Влангали, который провел вчерашний вечер у великого князя Михаила, говорит, что там еще не было об этом речи; распоряжения стали, вероятно, следствием каких-нибудь принятых в последнюю минуту решений. Ввиду того что по просьбе австрийского императора была отменена поездка великого князя Алексея и военной депутации в Вену, выразителями чувств по поводу скорбного события будут только князь Лобанов как представитель Их Величеств и полковник Рожнов, командир полка, шефом которого был покойный эрцгерцог.
Позавтракав с моим милым Олой, принимаюсь опять за работу: составление проектов писем Извольскому в Рим, Шувалову в Берлин и Коцебу в Париж; чтобы закончить их вовремя, говорю швейцару никого не принимать.
Вечером также работаю над проектом письма Коцебу.
Свободное копирование
