8 ноября 1997, суббота.
Опять весь день идет проливной дождь. Спала, не ходила ни за лекарствами, ни за продуктами. Особенная болезненная и печальная красота в природе. Листья почти все облетели. Деревья стоят голые, с черными блестящими от дождя стволами.
Заходила Алла. Ей не до красот природы и не до моих болезней. Она, как всегда, в мелодраматических волнениях. Уже разочаровалась в своем любовнике, заламывает руки, думает, куда податься. Каждому свое.
10 ноября 1997, понедельник.
Столько суеты и телодвижений, а кончилось – ничем. Хозяйка не отдает 100 долларов, пока кого-нибудь не привезут вместо меня. Виктор и Павел не хотят с ней ссориться. Миссис Кельнер опять звонила и просила остаться помочь ей на свадьбе. Минимум неделю еще придется здесь жить и работать.
В воскресенье не вышла на работу, решила, что нужно лечиться. Здесь меня хоть немного знают и есть снисхождение, какое-никакое, а если приеду в Монси больной, кому я там буду нужна? Сходила только в магазин за фруктами и в аптеку.
Несколько дней не могу дозвониться до детей и узнать, получили ли они деньги, которые я выслала в конверте. Ох, есть у меня дурные предчувствия.
Вчера позвонил Виктор и стал расспрашивать о Марине Рыбиной. Я вначале не сообразила и стала рассказывать ему, что знаю, а потом прикусила язык. Потому что он вдруг стал говорить о ней в таких выражениях, вроде «Найду и голову ей откручу» и тому подобное. Видимо, он не может смириться с тем, что она к нему не обратилась, стала самостоятельно искать работу и устраиваться и таким образом лишила его возможности получать от нее деньги. Между тем, она ведь ничем ему не обязана. Как-то не по себе мне стало от того, что я имею дело с таким покровителем. Надо поскорее становиться на ноги и держаться от него подальше.
Учу английский до одурения, но тяжелый физический труд не способствует развитию интеллектуальных способностей. Это факт.
Свободное копирование
