Мои родные американцы. гл. 1. еврейская америка
П Р Е Д И С Л О В И Е
Холодные и голодные девяностые. Темной зимней ночью мы с подругой ходим по тропинке, протоптанной между высокими сугробами, и привычно ноем, жалуемся друг другу на жизнь. Дни стали одинаковыми, наши разговоры – унылыми и вязкими: о холоде, безденежье, о том, что мечты о яркой интересной жизни выцветают, мы стареем и замыкаемся в кругу невыносимых житейских нужд. Вдруг что-то во мне щелкнуло, и я увидела нас сверху, как мы бредем в беспросветной темноте по этим бесконечным тропинкам, будто по лабиринту. И третьего дня бродили, и на прошлой неделе, и год назад, и причитали так же. Со всей ясностью я поняла: сейчас или никогда. Я должна немедленно совершить какой-то решительный, может быть, безумный, поступок и выпрыгнуть из этой колеи, иначе ничего стоящего в моей жизни уже никогда не случится, и все отпущенные мне годы я буду ходить по кругу, превращаясь в скучную раздраженную тетку. На следующий день дочь принесла газету с объявлением – звали собирать тюльпаны в Голландии. Потом было еще много заманчивых приглашений: учительствовать в Африке, эмигрировать в Канаду и в Австралию, нянчить детей в Эмиратах. И хотя все эти проекты со временем лопались, как мыльные пузыри, жить с такими радужными перспективами стало интересней. Когда года через два на горизонте замаячила Америка, я подумала, что это продолжение игры. А оказалось – правда. Спустя месяц я уже рассчиталась на работе, собрала со всех друзей деньги на дорогу, оформила фиктивный брак и с тошнотворным враньем проникла сквозь немыслимо узкое ушко американского визового центра. Провожали меня в нашем маленьком сибирском городке, как национального героя. И вот я стою на американской земле – лгунья, фиктивная туристка, намеревающаяся нелегально остаться в Америке и зарабатывать на хлеб насущный.
