Однако жизнь при всей моей занятостью работой и разными служебными перипетиями, состояла все-таки не только из одной службы. Душу мою, конечно же, заполняла семья. В эти трудные годы по-настоящему боевой подругой проявила себя Лена. На ее плечи легло слишком много груза. Но она справлялась со всем без слез и жалоб. Наверное, тогда я особенно, ясно понял, что значит иметь близкого и преданного человека рядом, в особенности в трудную минуту жизни.
Как ни странно, очень хорошо держалась мама. Ей уже было около 80, но она все четко понимала и даже находила в себе силы ободрить меня. «Ну что ты так убиваешься? В конце концов, и оттуда люди возвращаются». Приезжал Володя. Он ничем мне помочь не мог, да и вряд ли понимал проблему во всем ее масштабе. Но когда он садился рядом со мной и просто молчал, я начинал ощущать себя сильнее.
Неплохо проявили себя в этой ситуации и мои два друга, о которых я писал выше.
Росли и мои дети. Валерик очень рано проявил свою одаренность. В два года под руководством бабушки освоил с ходу по кубикам буквы.
У него очень рано стал проявляться разносторонний ум. А характер его в то время не вызывал нареканий. Школьные дела только начинались, и все учителя пели ему дифирамбы.
Наши отношения с ним были просто идеальными. Я даже в страшном сне не мог предвидеть, что все это когда-нибудь изменится, и спустя достаточно много лет взаимоотношения с Валерой придется выстраивать заново. Слава Богу, что я это понял. И трижды слава Богу, что обоюдными усилиями нам это удалось в полной мере. Скорее всего, я остановлюсь на этих вопросах подробнее, но в свое время и в соответствующем месте этих записей.
Женя очень многому учился самостоятельно, исподволь поглядывая на обучение старшего брата. Он от рождения был системным человеком. Убрать все после себя. Все игрушки вернуть на место. Не начинать игры, пока не сделаны уроки и т.д.
Однажды к моему великому удивлению я заметил математическую одаренность Жени. Дело было так. Я задал какую-то задачу Валере. И вдруг Женя, которому всего 4 года, раньше него выпалил ответ. Сколько я его не расспрашивал, он не смог пояснить, как он это сделал. Я задал ему еще несколько примеров. Он со всеми хорошо справился, чем утвердил меня во мнении, что у него математический дар.
Последующие несколько лет у Жени были заняты разными разностями. Одно время он увлекся стихосложением. А писать еще не мог. И подобно Гомеру диктовал свои произведения. Их записывала и Лена, и я, а потом печатали на работе и возвращали ему. Однажды я подправил одну строку, он меня немедленно уличил и устроил такой скандал, что больше я никогда не рисковал что-нибудь менять в его творчестве.
Подходила школа. Он относился к учебе предельно ответственно, и у нас в этом плане никогда не было с ним проблем.
Я в свое время проглядел, что у него излишне эмоциональный характер, и, к сожалению, этот феномен остался на всю жизнь. Слава Богу, что с годами он научился в какой-то мере управлять своими эмоциями. Во всяком случае, в обществе это не видно, и не мешает ему быть достойным подданным ее Величества.
По-настоящему к вопросам математики мы вернулись через несколько лет. Но об этом позднее.
Занятие с детьми доставляло мне истинную радость и удовольствие. По выходным дням мы часто уходили в горы, или еще куда-нибудь на целый день. Очень часто это был единственный шанс отключиться от всего другого.
Наверное, самой главной заслугой нашей семьи, является то, что мы воспитали достойных людей, и полезных членов общества. К счастью для нас мы не только любим (это могут все), но и уважаем своих детей. И, да простится мне нескромность, убеждены, что это взаимно.
Сейчас я думаю, что основная т.н. воспитательная работа с детьми происходила именно в эти часы достаточно долгого неформального общения. Именно в эти часы долгих прогулок в район Черепашьего озера, мы с Женей обсуждали вопрос, чем лучше всего заниматься во взрослой жизни. Он спросил у меня: «а что самое перспективное?» Я ответил: «физика и математика». Он надолго задумался, потом сказал: «говоришь математика. Ну что ж, займемся математикой». Ему тогда было лет 11-12.
Мне всегда казалось, что этот разговор сильно повлиял на выбор профессии Женей. Кажется, у него есть несколько иная версия. Но мне кажется это не важным.
Я просто хотел подчеркнуть, что эти системные и длительные прогулки служили абсолютно незаменимым средством общения, обмена мнениями, т.е. в конечном счете, формированию духа семьи, и близких взглядов на ценности этой жизни.
Именно поэтому я считаю одной из своих принципиальных ошибок, что когда Валера потерял интерес к этим прогулкам, я не смог его заинтересовать и он выпал из нашей пульки. Это сформировало определенную отдаленность между мной и ним. Я просто обиделся и повел себя, как со взрослым. Не хочешь, не надо
Мне кажется, что все те осложнения, которые возникли в последующем между нами, зародились именно тогда. А Валере всего 13 лет. Разве можно было с ним бороться, как со своим сотрудником? Уже много, много лет я считаю себя виноватым, что на какой-то срок, возможно главный период формирования личности у нас не было необходимой близости. Слава Богу, что годы спустя у каждого из нас хватило мудрости списать все, что уже ушло, и начать в чем-то по новому, в чем-то реанимируя старое.
Свободное копирование
