Два года я отработал в проектной организации. Чувствовал я себя там неуютно. Был чужаком и даже не очень хотел вписываться. Я хорошо понимал, что надо что-то срочно придумывать, надо куда-то двигаться. Но полученная травма еще долго давала о себе знать, и в какой-то мере снижала определенное время наступательные возможности.
В этот период произошло одно, на первый взгляд, не очень примечательное событие, которое, как мне кажется, сыграло серьезную роль в недалеком будущем.
В министерстве решили снять нашего директора. А поскольку наше конструкторское бюро, считалось техническим центром министерства, то посчитали нужным сделать это максимально гласно.
Коллегия в полном составе приехала к нам в КБ. С докладом выступил человек, который работал на той должности, где раньше был я. Он докладывал 1,5 часа. Весь доклад был построен на выявленных приписках, кадровых нарушениях и других экономических вопросах. Надо признать, что проверку они вели долго, фактов накопали немало. Но такая проверка годилась для любого хозяйствующего объекта. Можно даже ОБХС пригласить. Возможно, кого-то и посадить можно. Но мы же все-таки организация иного плана. Министр задал грозный тон: «Ну, что вы скажете в свое оправдание?» Все были страшно напуганы. Первый из нашего К.Б. кому дали слово, заикался, бледнел, краснел, но так ничего вразумительного и не сказал. Все остальные сидели, как убитые.
Я понял, что мы погибаем, хотя меня все это меньше затрагивало, ведь я там был новый. В зале более 300 человек. Тишина мертвая.
Я поднял руку и попросил слова. Мне его дали. Министр был сравнительно новый. Мы вместе не работали, но он все же знал кто я.
Вкратце суть моего выступления свелась к следующему: «В докладе много материала. Немало есть и такого, о чем можно спорить. Но допустим все это правда. И новое руководство К.Б. все это устранит. Поправится ли от этого технический уровень Министерства и состояние дела в целом? Да нет, конечно. Ведь мы проектная организация. Технический мозг министерства. Должны создавать новую технику. Расшивать технически «узкие» места. Сделать там то-то, а там то-то. Переоснащение. Переоборудование. Механизация трудоемких процессов и т. д.»
Технические проблемы отрасли я знал хорошо. Ведь все-таки немало времени проработал гл. инженером. А в докладе эти задачи даже не были обозначены. Кто же их будет решать? На что будут настроены сидящие здесь 300 с лишним человек, большинство из которых первый раз в жизни видят министра и коллегию. Вот они и решат, что это репрессивный орган. Говорил я 12 минут, при абсолютной тишине и регламенте 5 минут. Волновался смертельно. У меня дрожали и руки и ноги, да и, конечно же, голос, хотя говорил я очень громко. Это, помимо смысловой части, своей необычной эмоциональностью, наверное, никого не оставило равнодушным. Министр меня ни разу не перебил. Не задал ни одного вопроса. Сидел, опустив голову, и молча, слушал. Так я не выступал никогда в жизни. Ни до, ни после.
Когда я сел, воцарилась длинная пауза. Наконец Министр поднял голову, молча, оглядел зал, затем отодвинул все столь тщательно подготовленные материалы коллегии и сказал: «Ну что ж, давайте, как коллеги поговорим о наших делах».
Начался очень свободный, профессиональный и полезный обмен мнениями.
Этот перелом хода коллегии породил для меня немало как новых друзей, так и врагов. Хуже всех, буквально оплеванным чувствовал себя докладчик. Он не простил мне обиды. Так что у нас еще в последующем были не совсем простые встречи.
Вместе с тем я на всю жизнь понял, что иногда один сильный ход, может разрушить все хитросплетения, в том числе и на государственном уровне.
Этого Министра вскорости перевели Министром Торговли. Я пришел к нему на прием и попросился к ним на работу. Он обещал подумать. Вопрос так затянулся, что я думал, что он обо мне забыл. Но нет! Пришло время, когда меня все же вызвали. Впоследствии я понял, что он запомнил меня после того выступления, и оно, вероятно, сыграло не последнюю роль, что он меня взял на достаточно высокую должность.
Этот Министр, Мамия Амберкович Мегрелишвили, оказался одним из самых блистательных руководителей, встреченных мною на своем трудовом пути.
Но это уже, вероятно, новая глава. Именно с нее в моей жизни начался новый сравнительно публичный период моей жизни.
Свободное копирование
