"Дискуссию открывать не намерены"...

   "Дискуссию открывать не намерены"...

   Сыпной (эпидемический, или вшивый) тиф входил в группу т.н. декретных инфекций, т.е. о каждом случае заболевания правительства всех стран, в том числе и СССР, обязаны были сообщать во Всемирную Организацию Здравоохранения. Получалась непонятная ситуация: жизнь советских людей с каждым днем всё лучше и лучше, а свидетель бытового неблагоустройства сыпной тиф, между тем, продолжал регистрироваться в немалом числе случаев.

   Выход был найден простой: все сведения о заболеваемости сыпным тифом в СССР засекретили, и сообщать стало не о чем. Заболевания этой безрадостной инфекцией в СССР "исчезли". Но на Западе ученые, знающие толк в этом деле, понимали "игры" в "секреты" и, понятно, не верили официальной советской статистике. Уверен, что какие-то данные всё же просачивались за "железный занавес". Можно спрятать десяток больных, но когда их много и они всё время "есть", а так и было на самом деле, ладошкой не прикрыть.

   Сообщать - не хотели. Не сообщать - не могли. Но и тут нашли выход. Я помню хорошо, как в советских научных журналах в 60-е годы активно стали писать о болезни Брилля-Цинссера. В прокрустово ложе этого термина, который на Западе означал повторный, рецидивный сыпной тиф, и о котором в ВОЗ докладывать не надо было, в СССР хотели записать случаи и обычного сыпного тифа. Отвлекусь от политики и объясню, что это еще за "Брилль-Цинссер".

   Американский ученый Н. Брилль в Нью-Йорке в период с 1896 по 1910 год описал 221 случай заболеваний, сходных с эпидемическим сыпным тифом. Болезнь протекала легче и больные не умирали. В те времена эти сведения были важны: антибиотиков еще не знали и смертность от тифа была значительной.

   Брилль решил, что это особая или даже самостоятельная форма болезни. И только исследования Цинссера, Кастанеды и Музера в 1932 году показали, что и тут виновники те же самые риккетсии Провачека. Как всегда, в мире ученых пошли дикуссии. Много лет спорили, пока Цинссер и Кастанеда не выделили из крови больных болезнью Брилля риккетсии Провачека.

   Почему спорили ученые? В 1934 году Цинссер по материалам изучения 538 подобных больных предположил, что все эти случаи - отдаленные рецидивы давно перенесенного сыпного тифа. Болезнь по клинике очень напоминала известный сыпной тиф. Но завшивленности не было, контактов с какими-либо больными, у которых можно было бы тоже подозревать сыпной тиф, не было. Да, соглашались, что негде им было заразиться.

   Но, чтобы риккетсии жили незаметно в организме несколько десятков лет? В это не все ученые могли поверить. Когда же начали детально выяснять историю жизни, а еще находить и медицинскую документацию давних лет, выяснилось, что все эти больные, кстати, все среднего или пожилого возраста, очень давно, 10-20 лет назад, перенесли сыпной тиф.

   В 1960-1965 годы сильно спорить уже перестали, ибо было доказано наличие риккетсий Провачека в лимфатических узлах от двух умерших, перенесших за 20 лет до смерти эпидемический сыпной тиф. На этом была поставлена точка и официально признана болезнь как "спорадический отдаленный рецидив" тифа.

   Цинссер еще в 1934 году предложил название "болезнь Брилля". В 1952 году Loeffler и Mooser предложили название: болезнь Брилля-Цинссера. Это название было принято и вошло в международную классификацию болезней.

   Почему вдруг "просыпаются" риккетсии после своей "летаргии"? Как нередко бывает, это случается после сильного потрясения и ослабления организма, стресса ("простуды", переохлаждение, ослабление иммунитета, и т.п.).

   И, конечно же, ссылка на "давным-давно" вполне устраивала официальные власти в нашей стране. В 60-х годах "Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунологии" (Москва) опубликовал статью о том, что современный сыпной тиф по своему течению и эпидемиологии не похож на классический сыпняк прошлых лет и потому подпадает полностью под рубрику рецидивного. Понятно, это была уже политика, а не медицина...

   Я собрал немалый материал по заболеваемости тифом в нашей области за двадцать "доантибиотиковых" лет (период 50-60-х годов) и сопоставил с таким же анализом заболеваемости за период эпидемии 20-х годов в Советской России. И основные показатели почти совпали, т.е. ни о какой массовой болезни Брилля-Цинссера в наших условиях говорить не было оснований. Отправил большую дискуссионную статью в тот журнал. Конечно, по наивности, я думал в тот момент не о политике. Каюсь, меня не расстреляли и даже ни в какой лагерь не сослали. Просто получил ответ: "редакция не намерена устраивать дискуссию по этому вопросу". Уверен, специалисты понимали, что к чему. И вскоре и о болезни Брилля в советской открытой медицинской печати писать перестали. А "закрытые" Труды профильных НИИ распространялись только по списку и даже к нам, в областную санэпидстанцию, не попадали. Понятно, советские люди не болели сыпняком, писать было не о чем...