Пришлось заняться "кустарщиной"

   Пришлось заняться "кустарщиной"

   Диагноз эхинококкоза по клиническим признакам поставить было достаточно сложно. А на ранних стадиях болезни зачастую и невозможно. Эхинококковые опухоли чаще всего поражали печень. Как туда заглянуть и понять, что там такое, если опухоль в диаметре всего несколько сантиметров? Болел человек месяцами, а то и годами, пока опухоль ясно заметной не становилась. И оперировать кисту, когда она всего два сантиметра в размере или уже сантиметров десять-двадцать, есть разница? Сравнить в какой-то мере можно с онкологией. Чем раньше выявил, тем успешнее операция.

   А что было делать? Рентгеном не просветишь (только кисту в легком можно было так выявить). Лабораторных анализов не существовало. Часто врачи диагноз ставили уже во время операции. Потому и послеоперационный прогноз нередко был совсем не тот, на который надеялись... Однажды зав. хирургическим отделением областной больницы

   М. Н. Ким, что называется, "прижал" меня:

   - Давыд, ты же знаешь, хирурги в других местах применяют пробу Казони. У нас нет этого диагностикума. Можешь найти?

   - Да, знаю. Аллергическая проба по имени ученого, ее предложившего. Но в Союзе никто же препарат для пробы не выпускает.

   - Знаю. Если бы знал, где, сам бы достал. Всё равно, подумай. Почитай статьи хирургов. Сами как-то готовят.

   Пришлось заняться кустарщиной. На нашем мясокомбинате я собирал жизнеспособные эхинококковые пузыри от овец. Полученную из них жидкость разводил физиологическим раствором в 50 раз. После стерилизации и проверки на бактериологическую стерильность в лаборатории областной санэпидстанции мы полученную смесь запаивали в ампулы. С целью контроля затем часть ампул вскрывали и содержимое повторно проверяли на стерильность. Только после этого препарат ("диагностикум Казони") использовали для обследования людей.

   Мой аллерген "работал" хорошо. С его помощью я обследовал 594 чел. Причем, пробы как в стационарах, так и при выездах на сельские участки я всегда проводил и оценивал лично. У 46 (7,4%) обследованных проба оказалась положительной. Разложу результаты "по полочкам". Положительные пробы мы получили у 25 больных в терапевтическом и хирургическом отделениях больницы. Из них было прооперировано 15 больных. Наш главный хирург Ким М. Н. очень внимательно отслеживал результаты обследования и послеоперационные итоги. И после каждой операции звонил:

   - Давыд, ты прав. И Казони прав. На операции оказался эхинококкоз!

   Да, было приятно, что проба помогала идти хирургам на операцию не совсем вслепую. Так вот, из 15 оперированных у 12-ти оказался эхинококкоз. У двоих обнаружили злокачественную опухоль печени и у одного хронический аппендицит. И еще у двоих из числа неоперированных, на рентгене обнаружили эхинококкоз легкого. Остальных оставили для диспансерного наблюдения.

   Мне интересно было, а что у тех, кто показал отрицательную пробу? Представил себе, как будут реагировать в мой адрес и больные, и медики, если проба даст отрицательный результат, а на самом деле у больного окажется эхинококковая киста. Я никогда не утверждал, что проба "честная", врать не будет. Анализов, которые бы всегда на 100% соответствовали реальности, не бывает. Но ведь всегда хочется найти истину, тем более, что препарат готовил я и все "шишки" были тоже только для меня.

   У 59 человек, поступивших в областную больницу по поводу различных заболеваний, и которым я, "на всякий случай", ставил пробу Казони, получил отрицательный результат. По клиническим показаниям в связи с другими заболеваниями, 20 из них подверглись операции. Ни у одного из них эхинококкоз не был обнаружен. Конечно, радость, что диагностикум сработал без обмана, или, наоборот, он не сработал, потому что не на что было положительно реагировать.

   Через поликлинику мне удалось пригласить семь человек, перенесших в разные годы операции по поводу эхинококкоза. У 5-ти проба оказалась положительной. Это не удивило. После перенесенной даже давно болезни с аллергическим компонентом, что характерно для эхинококкоза, проба долго может оставаться положительной. В таких случаях она не помощник врачу.

   Да, на первый взгляд, проба вроде бы "ничего". На самом деле, "диагностика" оставалась условной. Почему? Она служила только ориентировочным методом. Даже положительная проба скорее указывала только на наличие аллергического следа у пациента. Но есть или нет в данный момент паразит (эхинококковый пузырь) на ее основе судить было сложно. Скорее всего, был. Так хирурги и расценивали. Но аллергия могла держаться много лет и после бывшего заражения и после удачной операции. Как ни крути, это всё же был достаточно условный метод. Почему же хирурги продолжали реакцией Казони пользоваться? Я читал статьи хирургов в журналах. И видел, что пользовались. Ответ прост - ничего другого не было.

   Существовала опасность и серьезной аллергической реакции на введение этого препарата вплоть до тяжелейшего шока. Слава богу, у нас - "пронесло". Но описаны случаи тяжелого анафилактического шока со смертельным исходом. Мы поэтому вскоре от нее отказались, хотя она и считалась общепринятым методом среди хирургов.