3. ФИЛОСОФИЯ ПОД СТУК КОЛЕС
Поездки в поезде меня всегда настраивали на абстрактные размышления, особенно если путешествовал в одиночестве. К этому располагало большое количество свободного времени и ритмичное постукивание колёс о стыки рельсов. Свободное время позволяет погрузиться в себя, осмыслить события, разобраться в ощущениях. Только вот где теперь взять свободное время. Жизнь невероятно ускорила свой темп. Изматывающая работа, телевиденье, радио, газеты. Сегодня папуас где-нибудь в Новой Гвинее под пальмой чихнёт, а в Европе через секунду об этом все знают и желают ему здоровья. Сегодня мир опутан паутиной мобильной связи, спутниковыми системами, "интернетом". Околдованную индустрией шоу молодежь невозможно оторвать от интеллектуальной наркомании компьютерных игр. У молодежи нет времени читать такие толстые книги, как "Война и мир", "Сага о Форсайтах", даже романы Диккенса и Вальтера Скотта. Размышлять, обдумывать жизнь теперь стало некогда. Все силы уходят на усвоение лавины информации и на отдых от всего этого в форме примитивных развлечений, позволяющих разгрузить мозг и снять стресс. Идёт скольжение по поверхности. Жизнь становится "примитивно-клиповой", а люди - заводными игрушками. Иногда нужно просто посидеть, посмотреть в потолок, подумать...
Но никто не заставляет насильно окунаться в этот оглушительный водоворот. Можно спокойно жить в деревне, слушать шум леса, щебет птиц, барабанную дробь дождя по железной крыше веранды. Можно жить и работать на природе, есть такие специальности и такой образ жизни!
Я просто мучаюсь у телевизора. Одновременно идут несколько интересных программ. Хочется посмотреть и то, и другое. Дистанционный пульт позволяет мгновенно переключать программы и возвращаться обратно. Адское изобретение. В результате я не смотрю передачи, а ознакомляюсь с их фабулами.
Реклама на телевидении - просто беда. Когда появляется реклама, я сразу ухожу на другую программу, пока идёт реклама, я нахожусь там, потом забываю, где и что я смотрел и к какой программе я хочу возвращаться... Сумасшедший дом, модель нашей сегодняшней жизни. А теперь ещё возникли дополнительные сложности: реклама на всех программах, кроме программы "культура" транслируется одновременно и "уйти" некуда. Смотрю, изнываю!
Впрочем, я немного отвлёкся... Итак, я смотрю в окно, за окном - Россия.
Так все же, Россия - Европа или не Европа? Судя по воспоминаниям о посёлке Эмба и, глядя на пробегающие за окном картины, конечно, Азия. А вот, когда будем подъезжать к Москве, то там за окном раскинется, конечно, Европа. Казахстан, Узбекистан, Киргизия - это, безусловно, Азия. А вот что такое собственно Россия с её Зауральем, Приморьем, Кавказом? Ведь, скорее всего, разговор идёт именно о ней! На всей этой огромной территории существует общая культура, образ жизни, религия, уклад быта, этика и бог знает что ещё. Несмотря на наличие на этой земле аборигенов, имеющих свои корни, обычаи, иногда, язык, по-моему, это всё и есть Россия, которая за сотни лет организовала жизнь народов, живущих на землях, некогда входивших в состав Российской Империи.
Европа тоже очень разная. Например, Испания по своему климату, традиционному пейзажу, этническому составу населения, образу жизни, архитектуре совсем непохожа на Швецию, Финляндию, Англию. До эпохи массовой эмиграции мусульман в Европу, эти страны были мононациональными. Между многими европейскими странами в чём-то существует разница гораздо больше, чем между некоторыми регионами России: новгородской, псковской областями и Приморьем. Так на какую Европу хотят быть похожи наши западники? Как бы не оказаться на задворках Европы, её сырьевым придатком.
Впрочем, во всех европейских странах существуют некоторые общие свойства: единые для всех стран Европы христианские ценности, высокая материальная культура, верховенство закона. Общей является привычка к высокоорганизованному труду, и, как следствие, высокий уровень жизни и быта. А в России, похоже, и общая культура, и культура быта мало кого интересует.
К проблеме соблюдения закона у нас относятся с большим подозрением. Естественно, Россия живет не по римскому праву или по кодексу Наполеона, а по российскому праву - "телефонному": приказал по телефону начальник, значит, надо сделать! Начальником когда-то был воевода, потом генерал-губернатор, затем секретарь обкома. Сегодня начальник это - губернатор, мэр. А уж когда прикажет царь, император, генеральный секретарь или президент, то какой чудак вспомнит про закон!
У нас совсем другие, столетиями сложившиеся понятия. Зачем нам стремиться в Европу? Другие мы люди, только поломаем там ноги! Россия самодостаточна, отдельная Ойкумена... Есть Азия с Китаем, Индией, Японией. Есть мусульманский мир с арабскими странами, Турцией, Индонезией. Есть Европа с США, Канадой, Австралией. Есть Латинская Америка, и есть Россия с Украиной и Белоруссией. У неё имеется огромная территория, несметные природные и людские ресурсы, славная история. Конечно, нужно перенимать по мере своих возможностей, все "лучшее" у Европы, Японии и других стран, уважать чужие взгляды и дружить с другими "Мирами", но помнить, что мы - совсем другие! Чей порядок лучше или хуже, решит будущее, выживет лучший! Так в истории уже было, и не один раз. Я был абсолютно уверен что, несмотря на большие недостатки, строй без частной собственности и с плановой экономикой, наш строй, более эффективный и выдержит испытание историей.
Вот такие мысли приходили мне в голову, пока я валялся на жесткой полке общего вагона. Возможно, некоторые аргументы и формулировки я взял из знания сегодняшней жизни, конечно, тогда я не мог знать о мусульманском "нашествии" на Европу. Но я помню, что как раз в то время я много читал о спорах между Герценом, Грановским, с одной стороны и Хомяковым, Аксаковым с другой стороны...
Потом я вспомнил про суматошную беготню за билетами на станции. Размышления нашли себе другое русло. На всех вокзалах имелись специальные воинские кассы, где очереди были гораздо меньше. Почему сотрудники всех наших ракетных КБ, НИИ, работающие на армию, должны мыкаться в очередях, тратить время и силы? У перекупщиков купить билеты нельзя - бухгалтерия не оплатит.
Мы ведь тоже "государевы" люди. С другой стороны, все эти несметные толпы командировочных-хозяйственников, снабженцев, юристов, геологов - являлись тоже "государственными" людьми, только работавшие в "мирных" учреждениях, заводах, колхозах. Если всем командировочным предоставить отдельную кассу, то образуются огромные очереди из льготников. Очевидно, руководители фирм должны сами договариваться с кассами и бронировать билеты. И Гришук, и Иофинов тоже покупали билеты в обычных кассах. От НИИ-20 обычно отъезжало на полигон сразу человек 20-30, смена экспедиции. Они посылали в кассы одного сотрудника, он, отстояв огромную очередь в рабочее время, покупал билеты на всех. Кто-то мне рассказал, что, увидев большой "хвост" в кассе, он подошёл к воинской кассе, где стояли два-три офицера. Когда подошла очередь, он предъявил командировочное удостоверение в воинскую часть, куда его послали в командировку. Молодая симпатичная кассирша, в нарушение всех установок, продала ему билеты. У нас так построена жизнь, что часто нарушения закона являются очень кстати... Не Европа!
За окном проплывала однообразная серо-рыжая степь. В мозгу сами собой складывались строчки:
"...А версты умирают,
Бросаясь под колёса..."
Я попытался воссоздать и мысленно описать пейзажи Казахской степи. Получилось невыразительно: краски блеклые, однообразная равнина, сожжённая солнцем, растрескавшаяся глина. Писать не о чем. Но тут же вспомнил рассказ Бунина "Под крылом птицы". Там он описывал сухую безжизненную пустыню и скалистые горы недалеко от Мёртвого моря в Палестине. В той пустыне, казалось бы, тоже писать было не о чём. Но Бунин нашёл такие слова, такие краски, что, прочитав рассказ, я почувствовал себя так, будто объелся шоколадом, таким густым и вкусным было описание природы.
Наступила ночь... Утром я увидел в окне уже знакомые среднерусские пейзажи. Вот я и дома!
В институте всё было по-прежнему, как будто я вовсе и не уезжал. Дома - тоже. Отец работал, мама лежала в больнице.
Приближалось время защиты дипломного проекта. Основную теоретическую часть я взял из своих отчётов. С главной частью всё было в порядке, однако, в состав диплома, как обязательная часть, входила разработка конструкции и связанные с ней технологический и экономический разделы. Опытный Тарханов сказал, что поскольку защита будет проходить в нашем институте, то весь интерес и все вопросы будут сосредоточены вокруг теоретической части. На всё остальное даже не обратят внимание. Лишь бы диплом и плакаты утвердил руководитель. Но плакаты с соответствующими названиями и какими-то чертежами должны обязательно висеть на стенах в зале во время защиты. По совету "старших товарищей" я пошёл в техническую библиотеку и взял из архива несколько дипломных проектов из предыдущих выпусков МАИ. В одном из дипломов был представлен расчёт рулевых машинок автопилота для какой-то ракеты. Я с облегчением понял, что это как раз то, что мне надо: у меня в дипломе тоже проводился анализ работы автопилота, а в его составе были рулевые машинки. Так что расчёт конструкции и экономических показателей мне вполне подходили, если не учитывать, того, что ракета и автопилот в теоретической части диплома у меня были совсем другие.
Я перенёс эти расчёты без всяких изменений и зазрения совести в свою объяснительную записку (текст диплома). Как мне потом сказали, так поступали почти все дипломники. По моему предположению некоторые разделы диплома многие поколения студентов, защищавшихся в НИИ-2, из года в год переписывали из диплома в диплом. Так жизнь сама корректирует некоторые формальные положения. Очевидно, где-нибудь на приборных или авиационных заводах раздел конструкции в дипломе был основным, и дипломники, работающие или проходящие практику на этих заводах, включали в диплом конструкторские разработки, в которых они участвовали. У нас работа была совсем другая.
Я с трепетом стоял перед советом, ожидая вопросов по конструкции. А вдруг кто-нибудь из этих седовласых мужей поймёт, что рулевые машинки, представленные на моих чертежах, не имеют никакого отношения к ракете "Оса"? Меня уличат в обмане и выгонят с защиты!
Когда нас, студентов, во время практики водили по сборочным цехам фирмы Антипова, я видел сборку маленького, компактного автопилота "Осы". Он совсем не был похож на тот, который красовался на моих чертежах.
Защита прошла без неожиданностей. На мои плакаты с конструкцией никто из совета даже не взглянул. Хотя отметки сразу не сказали, я понял, что защитился успешно. Сразу после защиты, когда волнение улеглось, возникло чувство какого-то внутреннего опустошения и безразличия. Совсем не было радости и удовлетворения от мгновенно исчезнувших тяжелых физических забот и морального напряжения. Правда, волнения во время защиты дипломного проекта, не шли ни в какое сравнение с нервным напряжением при поступлении в ВУЗ. Я всё-таки был уверен в положительном исходе защиты. Случаев провала в НИИ-2 не припоминали, а на вступительных экзаменах решалась моя судьба.
Кажется, я совсем неспособный, и у меня расшатанная нервная система. Слава богу, что учёба для меня закончилась, теперь впереди только работа и никаких экзаменов! От этой сладкой мысли я блаженно зажмурился, на душе посветлело. Я тогда даже в кошмарном сне не мог представить, что через некоторое время я добровольно обреку себя на экзекуцию: сдачу экзаменов в аспирантуру (естественно, неудачно), сдачу кандидатского минимума и последовавшую через несколько лет защиту диссертации.
Свернув в трубку плакаты, я вернулся в отдел, где меня ждали сотрудники. Несколько человек присутствовали на защите и уже сообщили, что я "смотрелся вполне прилично". Оценки всем сообщили позже после совещания совета. Мне поставили "отлично". Итак, наконец, я - инженер! Принимая поздравления от сотрудников, я как-то совсем забыл, что в традициях нашего отдела предусматривалось обязательное небольшое застолье, "в ознаменование" события. Сегодня я оказался к этому не готов. Кроме того, я был новый человек в отделе и чувствовал себя ещё очень неуверенно.
Рабочий день подошёл к концу. Я забросил ставшие ненужными плакаты поверх книжной полки, висевшей над моим столом, и засобирался домой. Сотрудники с любопытством и недоумением смотрели на меня: неужели, я уйду, не отметив такое событие? Я ушёл.
Защита состоялась в 1966 году. Мне тогда было двадцать девять лет. Если бы в моей жизни всё происходило, как у других нормальных людей, то я получил бы диплом шесть лет назад. Отставание от сверстников - очевидно, а вот хорошо это или плохо, сказать невозможно. Я склонен считать: всё, что ни произошло, всё к лучшему! так жить легче. Сколько лет каждому отмерено в жизни, не знает никто! Что такое шесть лет! Мне ведь уютно в отделе: и работа интересная, и люди хорошие. Это - главное!
Свободное копирование
