Как я уже писал, наш институт занимался анализом контуров управления системы "Даль", выдавал рекомендации по коррекции контуров управления с точки зрения уменьшения промаха ракеты.
Со слов немногочисленных участников этой эпопеи, мне удалось восстановить некоторые фрагменты жизни на полигоне в ту далёкую неповторимую эпоху.
Испытания системы "Даль" проводились на тридцать пятой площадке. Территория тщательно охранялась солдатами. Войти и выйти с площадки, можно было только через контрольно-пропускной пункт (КПП) после дотошной проверки и по документу, разрешающему выход.
Иногда экспедиция отряжала несколько человек на "газике" или грузовике в соседний казахский поселок Сары-Шаган за водкой и свежей рыбой. При возвращении на площадку, водку необходимо было искусно прятать, так как в случае обнаружения "груза" при досмотре, солдаты на глазах у страдающей публики бутылки разбивали. Такие случаи иногда имели место из-за халатности посланцев, однако чаще всего они успешно справлялись с заданием. Водку закупали на два-три застолья. Но хватало всегда на полраза. Поскольку жизнь никого не учит, даже с учетом коррекции величины закупки, на следующий раз опять водки не хватало.
Правда, Костя говорил, что дело не в том, что жизнь не учит, просто каждый раз все решали, что отныне пить будут поменьше. Но как-то не получалось. "Все опять повторялось сначала", как в известной песне!
Жили в бараках, сооруженных из досок, обшитых дранкой и кое-как снаружи оштукатуренных. Пищу готовили дежурные, назначавшиеся в порядке очереди. Они в день дежурства на работу не ходили, а занимались более ответственным делом. Особых навыков от "поваров" не требовалось. Продукты закупались в единственной на площадке солдатской лавке. Выбор товаров там был "не очень шикарный": крупы, горох, хлеб, тушёнка, колбасный фарш, чай, шоколадные конфеты с южным названием "Кавказские", которые, очевидно, были предназначены для проверки зубов на крепость. Вот и всё. Приблизительно такой же выбор товаров был в нашей солдатской лавке в Черняховске. Но я там покупал чаще всего батон белого хлеба, сгущенное молоко и пряники.
Когда однообразная пища надоедала, как я уже писал, руководство отряжало гонцов в Сары-Шаган. Об одной из своих поездок в Сары мне рассказала Зоя. В поселок они отправились вдвоём со Славкой Сальницким. Машина подъехала к крайнему казахскому дому. Это была глинобитная мазанка чуть выше человеческого роста. Около двери стояла старуха-казашка в грязных шароварах и со слезящимися глазами. Сальницкий вежливо, почти галантно, спросил: "Бабушка, вы не подскажете, где здесь можно купить свежей рыбы?" Старуха окинула его цепким взглядом, молодецки сплюнула сквозь гнилые зубы, и поманила за собой в хижину. Зоя и Славка вошли в дверь. Пол находился ниже уровня земли, поэтому в помещении можно стоять во весь рост, однако, потолок все равно давил, нависал над головой. На полу сидело много грязного народа разного пола и возраста, что-то сосредоточенно делало. На вошедших пришельцев никто не обратил внимания. В центре комнаты стояла высокая железная кровать, застеленная белым тюлевым покрывалом, с подушками в белых наволочках, все довольно чистое. Очевидно, на ней никто никогда не спал. Скорее всего, она являлась символом цивилизации в этом забытом богом поселке. Быстро сторговавшись и купив рыбу, Зоя и Славка с облегчением выскочили на свежий воздух.
"Здесь где-то есть шашлычная, - сказал Сальницкий,- ребята рассказывали. Давай шашлычков попробуем! А то - все каша, да каша!" "Давай", - ответила Зоя. Пошли искать шашлычную. Быстро нашли небольшую конуру, сколоченную из гнилых серых досок. Дверь оказалась открытой, за дверью стояло грязное железное ведро, наверное, мусорное. Заказали две порции шашлыков. Баранина была отменной, все-таки - Казахстан, где баранов больше, чем людей. Овцы - основа степного скотоводства.
Казах нанизал большие куски бараньего мяса на шампур, положил шампуры на две кривые проволоки, укрепленные над очагом. Вскоре вкусно запахло жареным мясом. Затем казах схватил шампуры с шашлыками, побежал к двери и окунул их в "помойное" ведро, стоящее за дверью. В нём у него, как оказалось, хранился соус. Зоя брезгливо поморщилась и попросила ещё раз прожарить свою порцию, сославшись на то, что очень любит пережаренное мясо.
Конечно, шашлык дело хорошее, и свежая рыба тоже была прекрасным приобретением. Однако сам Сары-Шаган производил более удручающее впечатление, чем испытательная площадка. Но инженеры того романтического времени, детство которых совпало с голодным послевоенным периодом, были счастливы работой, своим здоровьем и молодостью и грандиозностью решаемых задач.
Свободное копирование
