Почему-то врезалось в память убийство Джона Кеннеди в 1963 году. Однажды кто-то в цеху сказал, что по радио передают сообщение о покушении на президента США. Кеннеди я видел по телевизору во время его встречи с Хрущевым в Австрии. Он был молодым и симпатичным, очень понравилась его тоже очень молодая, широкоскулая, красивая, черноволосая жена, которая на встрече сидела рядом с Хрущевым.
На столе у технолога стоял карманный приемник, мы собрались у стола. Диктор сообщил, что только что в городе Далласе во время движения президентского кортежа в Кеннеди стреляли и ранили. Сообщение меня поразило, может быть, потому, что Кеннеди был совсем молодой. Но я не очень беспокоился, я знал, что в Америке медицина находится на очень высоком уровне, уж своего президента они обязательно спасут, все сделают, а спасут.
Сообщение о смерти Кеннеди прозвучало, как гром с ясного неба. Еще когда мы слушали сообщение о ранении президента, технолог сказал, что американские «ястребы» не простили ему того, что он не поддержал вторжение «самосовцев» на Кубу. Он благосклонно относился к борьбе негров за равноправие, прижал стальных и нефтяных магнатов… Технолог интересовался политикой. Читал газеты и знал всё, ну почти всё!
Судя по реакции Хрущева, его тоже взволновало убийство Кеннеди, не смотря на наше противостояние на Кубе и сложные отношения с Америкой. Он ругался, что Америка - страна гангстеров, что некомпетентная охрана не смогла уберечь президента. На похороны Кеннеди поехал Микоян.
В отличие от Сталина, который для народа являлся то ли богом, то ли загадочным сфинксом, Хрущев был живой человек: эмоциональный, вспыльчивый, скандальный. Скоро он тоже превратился в диктатора, стали писать о его авторитете, вышел документальный фильм: «Наш дорогой Никита Сергеевич». Система, созданная в 1917 году, самовоспроизводила диктаторов.
Вообще-то начало 20 го века оказалось временем диктатур. Сначала возникла диктатура в России. В 1922 году в Италии победила диктатура Муссолини, тоже «защитника» интересов рабочих. В Германии в 33 году к власти пришел Гитлер со своей национал-социалистической рабочей партией. В Испании с1939 года утвердилась диктатура Франко. Позже в Португалии появился Салазар. В Китае – Чан Кайши, Мао Дзэдун. Раньше в этих странах правили монархии, которые были сметены революциями. Народ, видать, ещё не понимал, что такое демократия. В этих странах на месте старых феодальных династий возникла другая власть, власть диктатуры сильной личности, наряженной в демократические одежды.
Диктаторский режим господствовал в России самый длительный по времени срок, жестокий по отношению к своему народу и, в отличие от других диктаторских режимов, ликвидировал рынок и частную собственность. Поэтому России оправиться от разрухи оказалось гораздо сложнее!
Хрущев любил политические спектакли. Москва с помпой встречала лидеров других стран. При Сталине такого не было. По линии комсомола мне часто приходилось организовывать нашу молодежь для встречи очередных «дорогих» гостей. У нашего завода имелось свое "закрепленное" место на проспекте(от одного фонарного столба до другого). Нас заранее привозили на грузовиках или автобусах. Народ густой толпой становился у дороги, по которой должен проезжать гость. Массы радостно помахивали заранее розданными флажками СССР и флажками той страны, откуда приехал гость, демонстрируя восторженную любовь к гостю и стоящему рядом с ним в открытой машине Никите Сергеевичу. Так мы встречали Неру, Сукарно, У Ну и т. д.
Сначала мы любили эти встречи. Можно было легально сбежать из цеха на свежий воздух. А после встречи все расходились по домам где-то к обеду. Некоторые шустрые работники сбегали задолго до проезда почетной машины. Члены комитета тщательно следили за «дезертирами». Другого способа отлучиться из цеха без уважительной причины просто не существовало, да и при наличии уважительной причины нужно обойти трех начальников. Одного из них, как правило, найти не удавалось.
Вскоре встречи начали порядком надоедать, уж очень часто они происходили. Разонравились долгие ожидания под дождем и снегом. Как-то раз я решил на очередную встречу взять с собой кинокамеру. Отец сказал, что лучше этого не делать. Я от него отмахнулся. Встречали Сукарно. Индонезия только что освободилась от колониального режима, мы поддерживали страны «третьего мира». Очень была модна песенка про Индонезию: «Морями тёплыми омытая, лесами древними покрытая…»
Я стоял у бордюра рядом с секретарем комсомольской организации цеха и держал в руках японскую кинокамеру. Из толпы к нам подошел очень компанейский человек в серой шляпе и плаще «Болонья». Тогда эти плащи были в большой моде: легкие, непромокаемые, очень приличного вида. Они долго пользовались популярностью, пока в плащи не нарядили всю милицию. Разговорчивый человек после длительного и доброжелательного обмена мнений и разговора ни о чем попросил посмотреть камеру. «У меня самого - немецкая, отличная камера. А такой я никогда не видел», - сказал он. Долго её вертел в руках, прицеливался через неё, определял на ладони вес. Потом всё же, попросил меня её открыть, чтобы посмотреть, как работает лентопротяжный механизм. Я не разрешил: ещё засветим пленку. Он не стал настаивать. Потом он исчез. Рядом появился другой человек, тихий незаметный и совсем некомпанейский. Он простоял рядом до конца встречи иностранного гостя. Я подумал, что зря не послушался отца. Могло окончиться гораздо хуже.
Пока человек в шляпе стоял около нас, я все время говорил с секретарем о том, что тот не обеспечил дежурство в народной дружине и его пора вызывать в комитет на «ковер», обсуждали дела цеха. Человек в шляпе, наверное, подумал, что здесь все в порядке, но все же приставил на всякий случай своего сотрудника. Хрущев проехал так неожиданно, что я не успел ничего снять.
Хрущев продолжал метаться и всех дёргать. Очевидно, стали намечаться проблемы и в промышленности. Даже ограниченный выход наших товаров на внешний рынок показал неконкурентоспособность товаров. У нас в цеху говорили, что, если нужно сделать образец на выставку, в одном экземпляре, то мы можем сделать «конфетку», а вот в серийном производстве качество продукции сразу резко падает. Покупают у нас только страны «Третьего мира». В основном, оружие, и то норовят получить товары в долг (который можно потом не отдать) или в обмен на апельсины, кокосовое масло и прочие, абсолютно «необходимые» для развития экономики нашей великой страны товары.
СССР приступил к закупке зерна в Канаде. Плановая экономика, управляемая сверху, конечно, имела неоспоримое преимущество для слаборазвитых стран с примитивной экономикой. Она позволяет волевым методом концентрировать ограниченные ресурсы в нужном направлении. Пока Орджоникидзе и Сталин располагали несколькими заводами, они знали ежедневно температуру в каждой печи. Но вскоре экономика усложнилась.
Свободное копирование
