авторов

1427
 

событий

194062
Регистрация Забыли пароль?
Мемуарист » Авторы » Anatoly_Emelyashin » В оккупации - 6

В оккупации - 6

10.06.1942
Рославль, Смоленская, Россия

      У «болота» я пережил первую настоящую бомбёжку. Было это в начале лета, в июне или даже в конце мая. До этого наша авиация делала одиночные налёты, но всё обходилось двумя-тремя сброшенными бомбами. В эту ночь налёт был массированный и продолжался несколько часов.

      Началось с того, что в небе повисли с десяток осветительных «фонарей» к которым потянулись с земли цепочки трассирующих пуль зенитных пулемётов, десятки прожекторов зашарили по небу. Затем накатился гул самолётных моторов, прорывающийся сквозь рёв пулемётов и отрывистый лай зениток. Казалось, что гудит всё небо, вся его черная глубина над осветительными бомбами, что бомбовозов сотни или больше.

      С воем посыпались на освещённый город фугаски, взрывы последовали безостановочно, красными сполохами освещая и без того освещённый город.

      Мы с сестрой и соседским мальчишкой стояли во дворе ошеломлённые этим зрелищем, скованные страхом. Выскочили на улицу полюбоваться освещенным городом, но остолбенели от ужаса. Соседи и бабушка выскочили из дома, схватили нас и заметались, тоже не соображая куда прятаться. Кто-то метнулся к трубе под шоссе. Там оказались и мы. А вскоре труба была забита народом полностью. Сбежались жители всей округи.

      Через какое-то время разрывы прекратились, стихли зенитки и пулемёты.  «Фонари» давно уже погасли, но было светло – горело что-то в центре и на Варшавке, пламя в районе станции и ВРЗ поднималось выше липовой рощи на «кольце». Казалось, горел весь город.

      Мы уже направлялись к дому, как вновь заголосили сирены, прожекторы рассекли небо, вспыхнули новые «фонари», всё повторилось, но ещё с большим размахом. Но мы уже ничего не видели – забились в трубу в числе первых и оказались в её середине. Взрывы ощущали только по сотрясениям земли и каменных стен. Налёт продолжался почти до утра.

  

      Утром я направился смотреть результаты этого чудовищного налёта. Сам бы я не пошёл, но к нам забежал Дежков, спеша поделиться пережитым этой ночью. Он-то и соблазнил меня.

      Я впервые сбежал из дому, не предупредив бабушку. Лена потом ей сказала, что я с Васькой, бабушка успокоилась – Ваське она доверяла – он был взрослый, по её понятиям. А Ваське было-то всего двенадцать лет.

      Он рассказал, как бежали с матерью ночью спасаться от бомбёжки в ров за еврейским кладбищем. Там в выемке у железной дороги решили прятаться от бомб. И на самой границе выемки увидали что-то белое, запутавшееся в колючей проволоке. Это белое верещало нечеловеческим голосом, звало на помощь по-немецки. Оказалось, какой-то немец бежал от бомбёжки спасаться в этом же рву. Бежал в одной ночной рубахе до пят и колпаке – обезумел от бомбёжки и налетел на колючку, в которой и запутался.

      На дне за обрывом выемки оказался свежевырытый ров, в котором они и отсиделись до утра. После первой волны налёта туда сбежались ещё несколько жителей окраинных домов.

  

      Знал бы Вася, зачем был вырыт этот ров и зачем вся выемка обтянута колючей проволокой! Бежал бы оттуда в ту же минуту! Через несколько дней там эсэсовцы расстреливали евреев, эту страшную новость я и узнал от Васьки.

      Такого мы даже представить себе не могли – как можно расстреливать мирных жителей, пусть  евреев, которых простой люд и недолюбливал. Но за что стрелять – они  ведь самые мирные!? Народная молва ничего не объясняла по этому поводу. Жалели, оплакивали… но вслух это чудовищное злодеяние не обсуждали.

  

      Мы направились в сторону станции, где особенно сильной была бомбёжка и по слухам разбиты склады-пакгаузы. Дошли только до моста на Пролетарской, до патруля. Там: «Цурюк!» – идём на Брянскую, но и оттуда к товарному двору не пройти, везде «цурюк!» Пришлось ограничиться осмотром только центра и Варшавки. Там нам рассказали: несколько бомб упало на лагерь пленных красноармейцев, – рядом, за церковью и кладбищем стояли немецкие зенитки, видимо, бомбы бросали туда.

  

      На следующий вечер бабушка собрала нас заранее и как только заревели сирены, мы побежали в трубу под насыпью Варшавской ж.д. Труба бетонная, высотой выше роста взрослого человека, сверху насыпь метров десять высоты, бомбы там были не страшны.

      Позже у выходов из трубы соорудили земляные валы, и труба стала первоклассным убежищем. Заполнялась труба жителями окрестных районов, но вскоре её облюбовали и немцы. Жители через несколько ночных бомбёжек попривыкли к ним и отрыли в огородах личные бомбоубежища в виде изломанной траншеи, перекрытой сверху бревнами или досками и землёй.

  

      Первой массированной ночной бомбардировкой немцы были застигнуты врасплох. Но затем каждый вечер все штабы и учреждения стали выезжать за город, в ближайшие сёла, рощи и лесочки на автобусах и бортовых крытых грузовиках. Иногда машины останавливались в трёх-четырёх километрах за городом на обочинах шоссе и большаков под кронами лип и сосен. Пока авиация обрабатывала город и жел. дор. узел, офицеры-тыловики наслаждались ночной природой в пригородах.

Опубликовано 02.03.2021 в 21:49
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Юридическая информация
Условия размещения рекламы
Поделиться: