21 июня
Днём были у Кусевицких, так как они уезжают из Парижа в Германию. Но оказалось, что ещё не уезжают. Затем от Brennan'a я хотел узнать даты моих американских концертов, но Brennan ещё сказать их не мог. Равель, который тоже был у них, ругает Дукельского. Я защищал.
Вечером концерт у Polignac. Страшная помпа, титулы висели в воздухе. Было ещё много музыкантов (Дягилев, Стравинский, Дукельский, Артур Рубинштейн, Боровский, Коханский, Шимановский), что заставляло подтягиваться. Слушали очень хорошо. Говорят, когда играл Стравинский свою сонату, то разговаривали, и барон Ротшильд ходил, шаркая ногами. Успех очень большой, что особенно замечательно у такой чопорной аудитории. Среди массы народу, с которой нас знакомили, очень мила была герцогиня Мальборо, одна из знатнейших и богатейших английских дам. Она звала нас к себе, когда мы будем в Лондоне.
С Дягилевым мы отходили в сторону и имели первый серьёзный разговор о будущем балете. Зашёл вопрос о сюжете. Я осторожно намекнул, что у меня есть сюжет, где действуют лица - ноты и паузы. Дягилев отклонил предложение. «В балете, в конце концов, самое красивое - это человеческое тело, - сказал он, - и я не хотел бы ни символических фигур, ни конструктивных костюмов». Дальнейший разговор отложили на завтра.
Свободное копирование
