Это просто картинка станка с людьми, найденная в интернете (http://www.doccnc.com/#sfmsg_-7890*sfxd*0*sfxd*0@@) а не фотография станка из мастерской Института гидродинамики. Жаль, что у меня нет такой. И станок не 1К62, на котором работал токарь высшей квалификации Виталий Касьянов, который был виртуозом своего дела. Жаль, что я не могу поместить его фотографию здесь.
Я к этому времени уже готовил эксперимент. По полученным решениям системы дифференциальных уравнений, описывающих напряженно-деформированное состояние оболочек, я выполнил расчеты напряженного состояния, и теперь мне нужно было сравнить их с напряжениями, возникшими под действием нагрузки на оболочку.
Обосновав свои расчеты и разработав предложения по методике эксперимента, я получил добро. Теперь мне дали отдельное помещение с лабораторным и письменным столом. К этому времени начали сдаваться другие институты, и в нашем – освобождались помещения. Правда, каждое было нарасхват. Со мной начал работать квалифицированный механик Юрий Владимирович Костылев, которого я знал еще по общежитию. И это было большой удачей. У Юры уехал шеф, с которым он работал. Совсем уехал. И его передали мне. Теперь у меня была «группа».
Эксперимент, разработанный мною, состоял в следующем. Я должен был разработать конструкцию и изготовить тонкостенные оболочки из оргстекла, их торцы должны были герметично закрываться. Отверстия на боковой стенке оболочки разных размеров должны были герметично закрываться дисками или перпендикулярными цилиндрическими оболочками, И диски и перпендикулярные оболочки должны были изготавливаться как из того же оргстекла разной толщины, так и из другого материал, чтобы варьировать их жесткость. Нагружать оболочки следовало не изнутри, что было достаточно просто, а снаружи. Это требовало принятия мер по технике безопасности. Работы следовало вести в специальной камере, заполненной водой и нагруженной давлением, которую тоже надо было разработать и изготовить.
Измерять концентрацию напряжений следовало в различных упорядоченных точках в интересующих нас областях Это можно было сделать с помощью тензометрических датчиков, соединенных со станцией. Такие датчики и станции тогда были новинкой, но мне удалось купить их, и я вскоре освоил эту технику.
Оболочки мне изготавливали в механических мастерских. Один из работавших там токарей Виталий Касьянов творил на своем токарном станке чудеса. Изготавливать тонкостенные облочки из оргстекла было непросто, но я грамотно задал не только размеры, но и допуски на них. Вот где мне пригодились мои знания, приобретенные на мехмаш факультете ЛПИ. Я понимал, что спроектировать сложные тонкостенные конструкции, да еще из оргстекла – это полдела. Такие оболочки надо было еще и изготовить. Я до сих пор не понимаю, как Виталию Касьянову удавалось вытачивать такие трудные изделия, как тонкостенные цилиндрические оболочки из оргстекла, да еще с такими минимальными допусками, которые я задавал. Виталий был виртуозом. Я стоял у станка, никуда не отлучаясь, пока Виталий работал. И он просил меня не уходить от него. Мы обсуждали совместно каждый следующий режим, каждое следующее движение резца. У него было какое-то необыкновенное чутье по заточке резца, выбору угла заточки. И контроль качества, которому подвергалась каждая оболочка, показывал, что ни одна из облочек не ушла в брак.
И камеру для испытаний надо было еще спроектировать. И тут мне опять пригодился мой опыт учебы на механико-машиностроительном факультете ЛПИ. Мне разрешили подготовить техническое задание на разработку камеры и передать его в Конструкторское бюро нашего отдела. Начальник отдела Иван Андреевич Шубин направил меня к двум конструкторам – Ивану Прохоровичу Мучному и Петру Лукичу Куприенко. И с тем, и с другим у меня вскоре установились дружеские отношения. Непросто было удовлетворить тем требованиям, которые я заложил в техническом задании. Я объяснял им, почему мне необходимо спроектировать именно так, а не по-другому. Иногда они соглашались, но были случаи, когда они предлагали другое решение более простое и эффективное. Они были опытными конструкторами, большими специалистами. Работа с ними многому научила меня. И они понимали, какие детали могут изготовить в мастерских, а какие – не могут. А основную деталь – саму камеру – пришлось изготавливать на Опытном заводе СОАН, расположенном в Левых Чёмах.
Потом шла сборка камеры, подготовка коммуникаций – вода, сжатый воздух, электрические слаботочные герметичные кабели. Юра Костылев освоил наклейку датчиков – работу, которая требовала ювелирной отточенности, иначе данные могли сильно отличаться от действительных.
Но вот вся подготовка закончена. На все про все ушло, наверное, больше года довольно напряженной работы. Но мы с Юрой были готовы, и мы знали, что и как мы хотим получить.
Григолюк знал о том, что я делаю, но только в общих чертах. И не потому, что я ему ничего не рассказывал. Напротив, я много раз пытался с ним говорить, но ему это было не интересно. А академик Работнов просто не интересовался ничем, кроме работ своих лабораторий.
Свободное копирование
