27 марта
Кончил первую картину. Теперь бег Алексея, тёмный как ночь, сквозь которую он бежал, беспокойный и отрывчатый, как мысли Алексея, и при поднятии занавеса - ослепительный яркий аккорд, как свет при входе в зал из ночной тьмы. Днём бегал от головной боли, которая грозила разгореться и пугала меня. Но вернувшись домой, накинулся на либретто второй картины, написав в один присест больше половины. Я чувствую, что это удалось, хотя слова сами по себе пустые, но с музыкой это должно дать увлекательную картину. Голова разболелась совсем, но - редкий случай - когда я поехал играть в концерт Студии, прошла. В Студии играл Захаров, мазавший и крайне огорчившийся этим. Я играл несколько мелкотушек из Ор. 12 и имел чрезвычайньш успех. Целый зверинец орущих женских лиц сбился у эстрады и крайне стеснял меня, когда я играл на бис. Когда я спускался по лестнице, выходя на улицу, мне опять сделали овацию. Из Тенишевского зала, где происходил этот концерт, я с Асафьевым и барышней Кавос отправился на выставку «Мира искусства», которая сегодня закрывается большим банкетом художников и где меня просили сыграть несколько пьес. У художников - всегда с большим удовольствием. «Сарказмы» они, впрочем, не очень поняли, но Ор.12 имел большой успех. У меня было много знакомых и было весело. Петров-Водкин подошёл и любезно представился мне. С выставки шли с Тамарой Глебовой. Мы с ней были долго в ссоре. Она имеет двух bйbй, но очень мила. В третьем часу ночи мы с ней бродили по Кирочной и оживлённо болтали.
Свободное копирование
