9 декабря
Принялся за окончание солнечного восхода, но он никак не кончается и, хотя я работал энергично, но ползёт крайне медленно. Как ни так, всё контрапункт. Но звучать будет шикарно. Днём пошёл покупать Нине подарок. Завтра её рождение и вот уже месяца полтора, как она при каждом свидании и каждом телефоне говорит, что я должен подарить ей что-нибудь на рождение. Я ломал себе голову - что. В конце концов я обещал подарить ей мои духи, мою знаменитую Cadine, которая всегда пользуется исключительным успехом, но имени которой я никому никогда не говорил, несмотря на самые старательные домогания . Особенно её желала Нина и уже не раз умоляла сказать название, а я не говорил. Итак сегодня я купил железный сундучок размерами приблизительно 3½ × 1½ × 1½ вершка с толстыми стенками и отличным замком; у Гарраха - маленький хрустальный флакон; набил ящик разноцветной ватой, которой меня снабдила Элеонора, и налив во флакон знаменитых духов, запаковал всё это. Сундук так ловко запирался, что совсем было незаметно, что он сундук, можно было подумать, что это пресс-папье из сплошного железа. А завёрнутый в бумагу, он мог сойти за утюг.
Брал урок у англичанки, которая продолжала считать меня лучшим учеником, хотя в последнее время занимаюсь хуже. Занёс мой сокольский «Марш» в военную цензуру, а то без неё нельзя печатать. Вечером писал партитуру, дневник и разговаривал с Элеонорой по телефону. Своего барина, выздоровевшего в двинском лазарете, она пригласила на partie de plaisir в Юкки. Оно, конечно, оригинально, но я её ругнул за неосторожность.
Свободное копирование
