26 октября
Сегодня я весьма проспал, но кое-что сделал в балете. Написал Юргенсону письмо с просьбой выдать мне сто рублей «из сумм предстоящих гонораров». Помнится. Черепнин говорил, что Юргенсон на этот счёт очень мил и в минуту трудную выручает голодных композиторов. Сегодня утром звонила Нина, справляясь, не завтракает ли у нас её сестра. Я был корректен и сух. Днём я собирался показаться у них с визитом, после телефона решил было не идти, но потом, сосчитав, что не был две недели, оделся и пошёл.
Семья в полном составе сидела за чаем. За столом оживление. С Ниной полувнимание. Вдруг звонок и восклицание:
- Это молодожёны с первым визитом.
Я справился кто; оказалось Эрдели с женой. Становилось очень интересно. Красавец правовед Эрдели, теперь подпоручик стрелкового полка в малиновой рубахе, был пылкой Нининой любовью до истории с Зайцевым. Он недавно женился на особе с красивою внешностью и средней красоты репутацией, попал на войну, был там изранен и теперь, с красивой подкрашенной женой, хромая и с подвязанной рукой, появился в столовой. Меня интересовала встреча его с Ниной, но Нине повезло, трещал телефон и она оживлённо болтала в него несколько минут. Далее все уселись за стол. Эрдели выглядел подурневшим и крайне нервным.
Разговор шёл сначала о нём и о войне. Затем перешёл на музыку и на меня. Стали просить у меня отрывки из 2-го Концерта. Перешли в гостиную, я - за рояль, Таля присоединилась ко мне. Нина сидела в стороне с Эрдели, остальные все в куче. Вера Николаевна рассказала как анекдот случай с перепосвящением «Каприччио» Тале (я всегда говорю, что она умная женщина: сердиться было бы глупо, а обратить в шутку совсем хорошо). Затем все сидели в кружок и разговаривали. Эрдели с женой ушли, я разговаривал с Алексеем Павловичем. Отклонив предложение хозяина обедать или прийти на неделе, но пообещав прийти обедать в то воскресенье, я быстро отправился домой.
Дома обедали и играли в бридж: Андреев, Захаров и Николаев. Было очень симпатично. Андрюнчика раздели на семь рублей. Я выиграл три с половиной; при моей бедности - хлеб. Играл отрывок из второй и третьей картин балета. Я был очень удивлён, что понравилось. Захаров очень восхищался, а я отвечал, что коль он хвалит, то дело плохо, надо писать заново.
Свободное копирование
