19 июля
В утренней газете вчерашнее известие о начале войны с Германией не подтверждалось. Я взял мой чемодан с рукописями и, еле дотащив до извозчика, отправился в Волжско-Камский банк. Я выбрал этот банк отчасти оттого, что его директор - знакомый, Коншин, недавно перешедший туда из Государственного банка. Взял ящик величиной 6 × 6 1/2 × 11 вершков и набил его доверху чик в чик. Затем делал всякие предотъездные дела: часы из починки, русско-английская книжка и прочее. На улицах призывники: то и дело группы взятых на войну идут в участки в воинские части. Если их провожает бабьё, то идут понуро, а бабы ревут. Если идут без женщин, то бодро и поют песни. При встрече одной партии с другой кричат «ура». Вообще «ура» и «Боже, царя храни» слышно, куда ни повернёшь. Даже когда ничего нет, в ушах звенят взрывы «ура». Это нервное, конечно, явление. Вечером ездил на Николаевский вокзал узнать, нет ли перемен с поездом и можно ли завтра ехать. Расписание действительно иное, но, по-видимому, уехать можно, Николаевская дорога единственная ещё обслуживающая пассажирское движение, по остальным идёт один поезд в день, к которому, конечно, не подступиться.
Петербург на военном положении.
Свободное копирование
