28 февраля
Проснувшись утром, я вспомнил одну вчерашнюю фразу Веры Николаевны про меня: «Ведь он композитор, а фортепиано изучает дополнительно». Я стал думать об игре и мне стало казаться, что я действительно не пианист, а все мои исполнения намеренно не выходят из границ обыкновенного добросовестного зубрилы. Да и действительно, сегодня программа шла как-то хуже.
В три часа пошёл в Консерваторию - в понедельник я дирижирую «Фигаро» с оркестром и певцами - надо было сегодня помахать в ансамбле, чтобы попривыкнуть к партитуре. Перед классами на лестнице сконцентрировалась приятная компания: Струве - Липинская - Дамская - я. Липинская страшно волнуется и говорит, что готова выдрать бороду учителю истории. Мы смеялись и задевали её. Струве опять держится как-то настороже. После ансамбля я показал Тимофеевой романс «Отчалила лодка», предварительно объяснив ей, как я представляю себе романс: чуть свет, утро, предрассветный холодок, у ног - свинцовое, отдалённо шумящее море, на душе чувство чего-то неожиданно радостного и вместе с тем невозвратного - и всё это в серой мгле едва наступающего утра. Тимофеева, кажется, оценила романс, но высказала сомнение, позволят ли ей его петь строгие требования.
Вечером я был в «Соколе». Потом звонил Дамской, она рассказывала про своих подруг. Мельком про Струве, что та всё принимает всерьёз: «Вы ей вчера полушутя про Глазунова, а она уже сегодня спрашивала у меня, неужели это действительно так».
Свободное копирование
