19 февраля
Играл. Днём пошёл в консерваторский хор, заинтриговал меня вчерашний выпад, но хор спел так ладно, что нечего было делать. Мне очень хотелось пить и как часто в таких случаях ничего иного, кроме шампанского. Пошли с Крейслером - алкоголь консерваторский пивать и с удовольствием выпили полбутылки Cordon vert. Я очень хотел «Кристаль», но его не оказалось. Вернулся домой и повторил 2-ю Сонату для сегодняшней лекции Каратыгина. В восемь вечера пошёл на класс сценических упражнений в Консерватории. Это очень полезный класс для певцов, готовящихся к оперной карьере. Давали «Сны» Пшибышевского, томительную драму не в моём духе.
Черепнин высказал массу внимания к моему московскому выступлению.
- Отлично, вас всюду теперь играют, а Концерт ваш я сам как-нибудь непременно продирижирую, он очень интересен.
Я мысленно возмущаюсь его двуличностью: а беляевский концерт, где он сказал, что если не пойдёт Концерт, то он не будет дирижировать?! Бархатистая змея! Я тащу Каратыгина на лекцию. Она оказалась в богатом частном доме, где собирается, по словам Каратыгина, богатая плутократия. Лекция длится очень долго. Про меня Каратыгин сказал, что я, по-видимому, тоже неоклассик, но слишком молодой, чтобы определённо высказаться о моём направлении. Я сидел в другой комнате с Крейслером и ел конфеты. Сонату я начал неохотно, но под конец сыграл хорошо и имел успех. Был Беллинг, второй дирижёр из Придворного оркестра и сказал, что это шедевр. Я ничего не имею против получения приглашения выступать в концерте Придворного оркестра. Вернулся я домой решив, что, в конце концов, не стоило играть, так, разве в виде любезности Каратыгину.
Свободное копирование
