21 февраля
Трёхсотлетие дома Романовых. На улицах торжества и объявления градоначальника, чтобы публика была осторожней и лучше даже совсем не выходила на улицу: торжествуй, сидя у себя дома. У нас в Консерватории музыкальное утро.
Я заехал к А.В.Оссовскому, который очень любезно дал мне письмо к Кусевицкому, менее блистательное, чем к Юргенсону, зато очень убедительное, особенно там, где он, прося поддержать первые шаги исполнением пьес, благодарит его за исполнение этой просьбы.
В Консерваторию я пришёл во время молебна. Умненькая стояла и молилась. Я поздоровался и ушёл.
После молебна все перешли в Малый зал, хор выстроили на эстраде, и я с аккомпанементом грозного органа и двух роялей дважды продирижировал гимн. Затем кто-то что-то длинно и тупо читал, затем Францис так себе декламировала «Ивана Сусанина», затем пелось несколько номеров из «Жизни за царя». Утро закончилось «Здравицей» Глазунова под моим управлением - и все разошлись.
Вечером наняли мотор и поехали смотреть иллюминацию: мама, Mlle, Макс и я. Особенного ничего, но на Морской и Невском такая толпа людей и экипажей и такая давка, что мы не столько ехали, сколько стояли. Отвезя дам домой, мы поехали на вокзал сдать письмо Кусевицкому (с рекомендацией и просьбой принять в воскресенье). Мы отвезли письмо на Николаевский вокзал, мне очень понравились автоматы, выдающие марки и принимающие заказные письма, - потом прошлись по Невскому, гасившему свою иллюминацию, и мирно разошлись по домам.
Свободное копирование
