10 февраля
Встал в девять с четвертью, одел белый коньковый костюм, сверху лёгкое пальто, а на ноги валенки, и поехал на Финляндский вокзал. Кроме детей Рузских и мамаши, была Тата Коншина с братом и Б.Н. Ястребовым и десятка полтора неизвестных лиц. Хотя на градуснике было -9°, но погода была такая солнечная, такая восхитительная, что пол-Петербурга кинулось в Финляндию и в поезд набилось столько, что он буквально трещал. В Левашове мы разместились по санкам, причём Ира Рузская почему-то пожелала ехать непременно со мной. Я не протестовал. В Юкках прекрасно летали с гор. В начале немного опасно, но потом страшно приятно. В конце концов было весело, хотя я всё время вспоминал Умненькую и думал, что её обязательно надо привезти сюда. Слетев одиннадцать раз с горы, пошли завтракать в нанятую по этому случаю дачу, где приехавший с корзинками лакей накрыл уже вкусный стол. После завтрака пошли кататься. Местность интересная, солнце ослепительное, снег как пуховая перина; мы три раза вывалились и получили полное удовольствие. Заблудились и попали в Парголово. Путались час, замёрзли и, найдя вновь Юкки, отогревались. Вследствие этого очень повеселели и стрелой помчались на вокзал. Мы-то доехали благополучно, а другие санки сцепились со встречными, перевернулись, сломали оглоблю, спустили лошадь в канаву и должны были платить штраф. Па обратном пути Рузские пригласили меня к ним, но ночью я не спал и пяти часов - теперь меня одолевала такая сонливость, что я отправился домой досыпать. Вечером звали Карнеевы, но я так устал, что отказал, равно как и Максу, тащившему меня на камерный вечер памяти Чайковского. Сидел дома, лениво почитывал биографию и в одиннадцать лёг спать.
Свободное копирование
