Непосредственно за сим кончился наш мясоед и наступили заговины. И как в этот день случилась наиприятнейшая весенняя погода и наилучшее, и способнейшее для гулянья время в году, то смолвились все мы заменить в сей день то, чего, за холодом и ветром, не удалось нам сделать на Троицын день, то есть погулять всем обществом и повеселиться в нашей прекрасной Церериной роще, каковым именем назвали мы находящуюся подле хлебного магазина, и как прежде упомянуто, разрубленную на множество аллей и проспектов. Итак, был у нас там наиприятнейший деревенский праздник: музыка духовая рассевала приятные тоны свои по всей роще. Мы все, разбившись на разные партии, кучками по всей оной гуляли, а молодежь бегала и резвилась. Потом, собравшись все на одно лучшее, приятнейшее и спокойнейшее место, с которого виден был весь город и все наше селение и все окружающие оное прекрасные положения мест, под прекрасными группами молодых березок, уселись на дерновых лавках кружком, разговаривали, шутили, смеялись, пили чаи, лимонад, варили сами себе уху, яичницу, заговлялись и были очень веселы. Всех нас, мущин и женщин, и старых, и малых, было до 27-ми человек, и все давным-давно не имели такого приятного вечера и не увеселялись так много.
Как слухи о приезде к нам наместника позамолкли, а напротив того, стали говорить о скором его отбытии из Тулы, то протекло у нас опять целых восемь дней сряду в мире и тишине и без тревог всяких. Все сие время проводил я наиболее в собственных своих упражнениях и уединенных прогулках по садам с своим сыном и, занимаясь с ним то увеселениями красотами натуры (и вставая иногда раным-ранёхонько, единственно для того, чтоб удобнее можно было утешаться утренними приятностями натуры), то приятными и дружескими разговорами об них и других материях разных. Но никогда не имел я столь отменного удовольствия, как 17-го числа тогдашнего июня месяца. В этот день, ввечеру, гуляя с ним одни в саду, занимались мы с ним более двух часов в уединенных и прямо философических разговорах, и я с неописанным удовольствием узнал, сколь далеко простираются его понятия и как хорошо расположено было его сердце, и не мог довольно тому нарадоваться и тем навеселиться. Словом, минуты сии были для меня приятнейшими в жизни. Я видел прекрасные плоды, произрастающие от трудов и стараний моих, употребленных к его воспитанию и обучению, и минуты сии сделали мне его несравненно еще милейшим и драгоценнейшим пред прежним.
Таковым приятным образом провождать свое время помогали нам и приезжавшие к нам в сей период времени разные и, как нарочно ж под стать к тому, такие гости, которые могли брать в удовольствиях наших соучастие и, гуляя с нами по садам, заниматься не одними пустыми и ничего незначащими разговорами, но производящими и душевную пищу и удовольствие истинное. К числу сих принадлежал и г. Писменской, приезжавший в сие время за нуждами в город, бывший у нас несколько раз и провождавший с нами по нескольку часов время в разговорах о науках и о прочих материях умных и любопытных.
Свободное копирование
