Чрез день после того имел я новое неудовольствие услышать, что некоторые из самых подкомандующих моих были мною недовольны и негодовали на то, для чего я за плутов и бездельников не заступаюсь и им не даю воли, и для чего в угодность их не подвергаю себя опасности. Но как происходило сие от людей такого же рода и таких же негодяев, то я немного на то смотрел, а делал то, что мне предписывал разум. Со всем тем, и сие обстоятельство было мне тогда неприятно, ибо казалось, что все совокуплялось вместе против меня и угрожало бурею и лишением места.
В самое то же время и возвратившийся из Тулы вахмистр, с которым я посылал деньги, подтвердил известие о наместнике и уверял, что оный верно чрез один или два дня после того к нам приедет, но, к несчастию, письмо, посланное ко мне о том от г. Давыдова, было им каким-то образом обронено и потеряно, и я неведомо как о том жалел и досадовал, и при отправлении в следующее утро в Тулу спаржи, принужден был о том уведомить г. Давыдова и, браня дурака вахмистра, говорил, как он не потерял и самого нового учителя, отправленного к нам с ним для нашего волостного училища, который тогда же и вступил в свою должность.
Как слух о скором приезде наместника подтвердился в тот день, то не долго думая, начали мы делать к приезду его все нужные приготовления и прибирать дворец для его пребывания. Но никогда не ожидал я приезда его к себе с таким смущенным духом, как в сей раз, и не однажды сам с собою в мыслях говорил:
-- Бог его знает, с чем и за чем он сюда едет, и ни то с добром, ни то с худом.
Но тут надобно было приехать ко мне еще и гостям и помешать мне в моих заботах о приуготовлении всего, что было нужно. И надобно было еще настращать нас бывшей у меня небольшой чугунной пушечке, из которой, гуляя с гостями, вздумалось нам для забавы стрелять. Негодяйке, выдержавшей до того тысячу раз стрельбу из себя, вздумалось на ту пору разорваться, и я благодарил Бога, что взял предосторожность, и что нас близко при том не было и никого не повредило.
На другой день имел я и с князем нашим неприятное дело. Умножающиеся час от часу слухи о скором приезде к нам наместника и делаемые нами при-уготовления побудили и грузина сего прискакать ко мне в канцелярию. Он суетился тогда неведомо как о деньгах 400 рублях, выпрошенных им у Давыдова из нашей суммы на короткое время и им до самого того времени еще не возвращенных. И как ему хотелось каким-нибудь образом избавиться от слова и от наместника за то на себя гнева, то хотелось ему, чтоб сумму сию у кого-нибудь, на часок перехватя, к нам внеси", а после, чтоб взять ее опять обратно, но я и не хотел, и не имел резону на то согласиться, и более потому, что он и не хотел еще покориться, а казакался {Казакаться -- ломаться, важничать, петушиться.}, что мне было очень досадно.
-- Вот какая диковинка, -- думал и говорил я тогда сам с собой, -- и своих забот полон рот, а еще заботиться и о чужих грехах, люди бездельничали, а я опасайся теперь, чтоб не нажить слова!
Также не знал я, что и г. Давыдов думал и делал с своими деньгами; он забрал от нас хотя по ордеру 1500 рублей, но мы не знали, как показать об них наместнику, а с забраными им 2500 четвертями хлеба не знали, как и быть, поелику он не помышлял об них, а приезд наместника был столько уже несумнителен, что я весь тот день, дожидаясь его, не выходил почти из дворца и из канцелярии. Однако никого к нам в сей день не приезжало.
Свободное копирование
