Как все сие скорее можно было выдумать и сказать, нежели в действо произвесть, то как я строением сих и прочих нужнейших служб не спешил, но принуждены мы были употребить на то весь июнь и июль и почти и самой август месяц, и не прежде могли жить в сей дом перейтить, как в исходе уже сего последнего месяца; следовательно, жиля во дворце без мала четыре месяца.
В течение всего сего времени не случилось с нами никаких особливых происшествии, о которых стоило бы упомянуть в подробности. А вообще только скажу, что жить вам тогда случилось еще в первой раз в каменном большом к по нынешней архитектуре построенном доме, с большими окошками, дверьми и прочим. Но, несмотря на все то, жили мы тут гораздо беспокойнее, нежели в прежнем деревянном, и причиною тому была наиболее непривычка, также и то, что везде несло и дуло, а сверх того, на ту пору в самое сие лето надобно было делать в дому сем и парадную в верхний этаж лестницу из дикого крепкого камня, найденного в нашей волости. И как работа сия по отменной крепости оного производилась очень медленно отысканными в Москве особыми мастерами, то и связывала, и беспокоила она нас чрезвычайно. Наконец, мы ее сделали и снабдили дорогими железными перилами, и она стоила нам многих денег, но и сие и было одно только, что сделал молодой князь во время своего владычествования над волостью.
Что касается до моих упражнении внешних и внутренних, то первые состояли наиболее в смотрении над производством работ при строении моего нового дома и служб, к нему принадлежащих; во-вторых, в назначении новых мест для постройки домов нашим церковнослужителям. И сим не дозволил я уже строиться на прежнем месте и занимать наилучшее и прекраснейшее место из всей тамошней усадьбы по-прежнему своими амбарками; но все оное, как самое ближнее ко дворцу, оставил до времени праздным, предназначая уже и тогда оное в мыслях своих для дворцового впредь сада, которое впоследствии времени, как о том упомянется впредь в своем месте, и действительно весьма мне пригодилось для произведения нашего славного Богородицкого сада.
Все сие, равно как и прочие наружные дела по волости как много ни отнимали у меня времени, но, по привычке своей к беспрерывной деятельности и трудолюбию, находил я еще множество его излишнего для своих литературных и любопытных занятий и упражнений разного рода. Все сие употреблял я на продолжение сочинения своего "Экономического Магазина", которого печатание и издавание было по-прежнему своим чередом и не имело по сему случаю ни малейшей остановки у меня. Только, к крайнему сожалению моему, похитил пожар присылание ко мне экземпляры 9-й части оного и наделал тем мне великую пакость. Но как времени и за сим оставалось у меня еще довольно, то затевал было я в сие время переводить еще два немецких романа, а именно "Генриетту Риверса и барона Кронсгейма", но оба сии перевода не состоялись, и как-то мне не удалось их кончить.
Далее памятно мне, что в самой сей период времени приезжал к нам брат мой, Михайла Матвеевич, и привез к нам старшего своего сына Василия, для воспитания и обучения наукам, и я получил чрез то себе еще нового кабинетного товарища и не оставлял употреблять все, что мог, для обучения сего малютки.
Кроме сего, занимался я временно и разными художественными упражнениями, из которых в особливости памятно мне отделывание стеклянной моей часохранительницы, которой развалины целы у меня еще и поныне и служат памятником тогдашнего пожара. Прекрасную штучку сию я в старых хоромах только было начал украшать расписными стеклами, и как она, по счастию, была спасена от пожара; то хотелось мне ее кончить, и я занимался тем во время жительства моего во дворце.
Обыкновенная июльская казанская ярманка была в сей год многолюдная, и уже в новом, построившемся за прудом, городе. И как происходила она у нас прямо перед глазами и стечение народа было превеликое, то зрелище сие было для нас столь приятное, что мы не могли оным довольно налюбоваться. Но увеселений никаких в сей раз по поводу ее не было, кроме того, что я угощал у себя многих приезжавших на нее своих знакомцев.
Свободное копирование
