Отличились и мои внуки в Москве. В декабре 2003 года они принимали участие в конкурсе «Песня в солдатской шинели», посвященном 62-ой годовщине разгрома фашистских войск под Москвой. Вот их фотография в газете: они исполняют песню «Вьется в тесной печурке огонь». Не могу понять, как можно было добровольно лишить себя этой содержательной и интересной стороны человеческой жизни? Не могу понять, как мог дед оставаться в стороне от этой интересной жизни!
Зимой, когда Володя сдавал первую сессию, Ольга Шашлова организовала мне первую поездку в имение ее однокурсников Щедриных – Володи и Тамары. В любое время года дорога в Каменку к Щедриным прекрасна. А в тот январский вечер после недавнего обильного снегопада ветви деревьев с обеих сторон дороги сомкнулись, образовав сказочной красоты галерею. Под сводами этой многокилометровой галереи двигалась наша машина в сказочное царство Щедриных. Встреча была прекрасной. Тепло и трогательно мы вспоминали годы совместной учебы и труда. Нельзя лишать себя
Весной 2004 года после двухлетнего перерыва о моей статье вспомнили в редакции журнала «Вопросы истории». Владимир Васильевич Поликарпов пригласил меня и предложил снять вопросы и неточности в моем материале, чтобы подготовить его к публикации. Готовый материал он понес на подпись редактору журнала А.А. Искендерову. Я была у него на приеме в 1987 году, когда пыталась опубликовать материал о Лаврове и Плеханове. Он решительно отказал тогда моей просьбе. И сейчас, прочитав название статьи «У истоков теории и практики российских «марксистов», А.А. Искендеров сказал: «Такую статью мы не можем печатать». – «А Вы прочитайте», - посоветовал Владимир Васильевич. – «Включайте в ближайший номер», - прочитав, приказал редактор журнала. Без малого 40 лет понадобилось мне для того, чтобы получить «разрешение» на публикацию материала о тех русских, которые вели Россию к катастрофе. Этот материал появился в № 7 журнала «Вопросы истории» за 2004 год.
И грянул не гром, нет, - хоть и не праведное, но возмущение. Редакция журнала получила коллективное письмо под заголовком «О Г.В. Плеханове и новом «историографическом прорыве». Авторами этого коллективного отзыва на мою статью на 8 страницах были А.Н. Свалов, к.и.н., и С.В. Тютюкин, докт. ист. наук, тогда редактор журнала «Отечественная история». А.А. Искендеров обещал опубликовать их письмо только с моим ответом на него, но опубликовал без моего ответа, хотя я представила его редакции. В опубликованном в журнале письме появилось имя третьего протестанта – директора Дома Плеханова в Петербурге Т.И. Филимоновой.
Еще в 1967 году, когда ИМЛ издал сборник «К. Маркс, Ф. Энгельс и революционная Россия», мое внимание привлекли письма, в которых было отражено иное отношение этих двух западноевропейских мыслителей к России и к ее политическим деятелям, чем оно трактовалось в «общепринятой исторической концепции». Я выписала тогда из справочного аппарата в собрании сочинений Маркса и Энгельса все русские имена и прибавила к ним те, которые Б.И. Николаевский назвал в своем материале «Русские книги в библиотеке Маркса и Энгельса». В материале Николаевского было сказано, что, прочитав сочинения Н.Г. Чернышевского и книгу И.Д. Беляева «Крестьяне на Руси», Маркс углубился в заинтересованное изучение России. По чьим трудам? Плеханова? И кто у кого «учился»? Маркс у России, или Россия у Маркса? Последнее нам настойчиво внушали на протяжении всего XX века. Прежде всего, меня интересовали моральные принципы, которыми руководствовались все, кто оказался в моем перечне имен. И я начала собирать материал об этих людях и изучать их труды. И в процессе этой работы я выяснила для себя, когда и как зарождается в душе человека злоба, как она проявляется в его деятельности и даже в творчестве, если человек жаждет власти и становится политиком.
Моим первым ответом творцам и хранителям мифов о российском «марксизме» явилась статья «К. Маркс и его «ученики» на родине ленинизма», которая была опубликована в №1 «Вопросов истории» за 2007 год. Охранители промолчали. Времена действительно менялись: уже можно было узнавать Россию такой, какой она была в действительности. Я продолжала свой поиск. Пусть не покажется странным, но именно тот неблагоприятный фон, который уже сложился в моей семье, стимулировал мои поиски и делал их весьма полезными для меня лично. Этот поиск, разнообразие мои интересов, увлечений, занятий и контактов с разными, иногда случайными людьми помогали мне не замыкаться на семейных обстоятельствах и не испытывать чувства одиночества.
Особенно значительными во всех отношениях были для меня не прекращавшиеся контакты с моими однокурсниками. Мы собирались сначала на квартире Иры Желениной (блаженное упокоение ей), потом у Саши Строганова (и ему – блаженное упокоение). Несколько лет местом наших встреч служила дача и квартира Толи Чернова. Он погиб в автомобильной катастрофе, и мне пришлось участвовать в организации похорон и поминок по нему. После его гибели Гена Оприщенко организовывал наши встречи на кафедре политической истории в «Дни историка» исторического факультета МГУ. Геннадий работал доцентом на этой кафедре и состоял активным членом профкома факультета. Он обеспечивал всем желающим своим однокурсникам посещение бесплатных концертов. Эти концерты ежемесячно устраивал для сотрудников и студентов ректор МГУ В.А. Садовничий. Благодаря Гене, мы посещали концерты лучших оркестров, солистов, танцевально-музыкальных коллективов. На этих концертах мне стала известна творческая деятельность дирижеров: Гергиева, Башмета, Темирканова, Спивакова, Федосеева, Плетнева и руководимых ими оркестров. Я вновь стала следить за выступлениями современных выдающихся исполнителей музыкантов, вокалистов, танцоров российских и зарубежных. Мое окно в мир, всегда укреплявшее мои душевные силы, стало значительно шире и содержательнее. Музыка существенно возвращала мне то, что продолжала отнимать жизнь.
Она же, жизнь, продолжала подбрасывать мне в нужное время и в нужном месте сведения, на основании которых я все больше узнавала о сущности прошедших дней и о людях, определяюще влиявших на атмосферу того времени. На одном из таких концертов мое место оказалось там, где рядом со мной сидели ветераны биофака, а впереди – молодые представители экономического факультета. Ветераны биофака беседовали, называя имена известных мне почвоведов и земских статистиков. Я уже знала эти имена и решилась поделиться с ними тем, что о них и их трудах мне было известно. В моем дополнении прозвучало имя Александра Николаевича Челинцева, интересные труды которого я тогда изучала. На мои дополнения обратил внимание сидевший впереди меня молодой экономист. «Крамар Алексей Александрович, ассистент»,- отрекомендовался он и назвал номера своих телефонов, записав в свою очередь номер моего телефона, мои имя, отчество и фамилию. У нас с ним завязались интересные творческие связи. В январе 2004 года он передал мне именное приглашение на конференцию, посвященную 130-летию со дня рождения А.Н. Челинцева. Наряду с именитыми ораторами в программу конференции включили и мое выступление. Меня привлекла возможность услышать выступление Василия Александровича Чаянова, сына выдающегося экономиста дореволюционной России Александра Васильевича Чаянова. А.Н. Челинцев, А.В. Чаянов, Б.Д. Бруцкус, П.Б. Струве, Н.Д. Кондратьев и другие экономисты с 1918 года разоблачали отсутствие у большевиков научной программы экономического переустройства России. Одни из них в 1922 году были высланы из России, другие расстреляны или отправлены в лагеря. Мое постоянное стремление внести живую струю в официальную атмосферу таких конференций привлекло внимание аудитории, несмотря на то, что я выступала предпоследней, и все уже достаточно подустали. По окончании конференции ко мне подошли представители «Народного радио» и предложили принять участие в их передачах
Свободное копирование
