Летом и осенью 1990 года я занималась благоустройством нашего жилища, в первую очередь окнами. Пришлось снимать рамы, очищать их от многослойной краски, менять стекла, заново красить и ставить рамы на место. Мне помогали Анатолий, иногда Б.. Но их запал быстро иссякал, и мне, как в давние детдомовские времена, приходилось доводить дело с очередной рамой до конца одной. Нужных размеров стекла, а они были огромные, приносили Анатолий или Б.. Эта работа была не из легких. И следить за целостностью стекол во время их установки в рамы Б. считал важной для себя обязанностью. И «следил». Однажды, когда без его участия отремонтированная и застекленная рама лежала на полу, и мы с Анатолием собирались ставить ее на место, нас посетил Б., и, заявив, что с рамой нужно обращаться осторожно, поставил свою лапу на лежавшую на полу раму – хрустнуло стекло, и раскололась моя голова от демонстрации «озабоченной деловитости». Работу пришлось начинать сначала. Б. было не до ремонта, не до семейных проблем. Большую часть своего времени он проводил в «партийной» работе.
Когда окна были сделаны, мы с Анной купили в универмаге ткань, и я сшила занавеси на все окна и двери. Остатки тех занавесей висят сейчас у нас на лоджии и на окнах в доме на даче в Семхозе. Я спустила на ремонт этой квартиры все свои сбережения: кроме занавесей, на эти средства была заменена сантехника в туалете и на кухне. Были приобретены и поставлены входные в квартиру и в каждую комнату деревянные двери, конструкции для двух лоджий и встроенных шкафов. Красить эти конструкции и готовить к установке тоже пришлось мне. Анна горела желанием ускорить ремонт этой квартиры – она уже считала ее своим имением. Ускорение благоустройства квартиры она начала с разрушения. Прихожу я как-то с работы – в квартире пыль столбом: Анна разломала стену у дверей в комнату Володи и доламывала стену в туалете. Пока не было Б., мы постарались с ней вынести весь мусор. Вразумлять ее не имело смысла, и я промолчала. Б. – нет. До нового года мне удалось договориться с багажным отделением железной дороги и осуществить отправку Наде в Москву серванта, кухонного шкафа – они стоят у нее до сих пор – и холодильника «Минск», который я «удачно» сожгла, когда мы переехали в Москву. Кресло-кровать мы отправляли через багажный вагон. Б. вез его до вокзала на тачке, сверху на кресле восседал Володя младший.
Свободное копирование
