Весной 1985 года у меня была возможность посетить Надюшу в Москве – кафедра отправила меня на научно-теоретическую конференцию, которая состоялась 16-17 апреля на базе Бауманского училища. В эти дни я и искала ей другую квартиру. Как я уже отмечала выше, во время моих отлучек из Липецка, Вова жил у Анны с Анатолием. Он с большим желанием отправлялся туда. Но в этот раз, прожив у них две недели, он предельно расстроенный вернулся к нам. «Что случилось?» - спрашиваю. Он не мог остановить рыдания. Когда успокоился и заговорил, я обнаружила, что он стал заикаться. В детском отделении областной больницы логопедом работала моя бывшая студентка Елена Клепикова. Я к ней. В последний день апреля она положила Вову в больницу. В отделение к лечившимся там детям приходила учительница и занималась с ними. Так что мой внучек лечился и учился одновременно. Елена успела поправить его речь, одновременно проведя с ним курс психотерапии. Вот он мой, мой внучек, закончивший первый класс моей домашней школы. Ему семь лет.
Летом 1985 года по путевке мы отправили Надюшу в молодежный лагерь в Бакуриани в Грузии. Все мои приятели советовали отказаться от путевки. Поездку в Грузию они считали небезопасной для девушки. Надя поехала. От Тбилиси до лагеря предстояло ехать на электричке, которая отправлялась ближе к вечеру. В Тбилиси незнакомые ребята помогли ей сдать в камеру хранения ее тяжелую сумку, усадили в машину и показали ей все достопримечательности города. Очень любезно они помогли ей с ее грузом сесть в электричку. Все было пристойно и интересно. В пансионате, где должна была отдыхать Надя, оказалась очень грубая кастелянша: как говорится, на козе не подъедешь. К удивлению всего персонала и зависти отдыхающих, Надюша нашла подход и к этой мегере. Ее расположение к себе она почувствовала в том, что кастелянша дала ей дополнительное одеяло (ночью в горах прохладно) и другое одеяло, которое можно было использовать во время приема воздушных и солнечных ванн. По русской пословице: «Как аукнется, так и откликнется». Вежливость – не тяжелая ноша, только и всего. Устроившись, она написала из лагеря письмо, в котором была открытка: копия с картины Нико Пиросмани «Рыбак среди скал». На обороте открытки она воспроизвела из средневековой андалузской поэзии близкое к характеру Пиросмани вопросительное отношения к трудностям жизни: «И счастья в жизни не найти, и от судьбы мне не уйти. И сколько б ни старался я, дурной удел – не для меня. Так что же взяться заставляет меня за дело, что толкает тащить весь этот груз опять? Хотелось бы мне это знать!»
А с Вовой мы поехали в зону отдыха от нашего института – в «Политехник». В деревянных домиках о двух сторонах одну сторону занимали мы с Вовой. Он был свободен, как орел. Сам активно искал и находил для себя занятия. Лагерь находился у огромного озера. На прокат можно было взять любую спортивную утварь, в том числе и лодки. Поразительно, но мой семилетний внучек к тому часу, когда производилась выдача лодок, всегда оказывался в числе первых. И веслами на воде работал он, а не я. Однажды и я решила показать ему класс гребли (я же была когда-то загребной на шлюпке в Новгороде) и оказалась в такой густой тине, из которой с трудом пришлось выбираться моему внуку. Как он гневался! Было смешно, но я старалась сохранять серьезность.
Свободное копирование
