С появлением в нашей семье Володи нам расширили жилую площадь: двухкомнатную квартиру заменили трехкомнатной. В том же доме нас спустили с 8 на третий этаж. Проректор, который до нас занимал эту квартиру, получил новую в элитном доме за зданием областного драматического театра. Один из праздников мои коллеги по кафедре решили отменить в нашей квартире, воспользовавшись ее сравнительно большой площадью и пустотой. Нашей кафедрой заведовал тогда Михаил Васильевич Авцинов. Войдя в квартиру и осмотревшись, он презрительно заметил: «И так живет доцент?» Да, нам приходилось туго. Многого у нас еще не было. В том числе и книжных шкафов, которые нам удалось приобрести чуть позже – осенью 1978 года. Они и сейчас стоят у стенки за моей спиной.
Появлению М.В. Авцинова в нашей квартире предшествовали события, о которых я не могу умолчать. До появления на нашей кафедре Михаил Васильевич заведовал областным управлением культуры. В советское время, когда у номенклатурных чиновников наступал пенсионный возраст, советская власть заботливо пересаживала их с одного удобного кресла в другое. Наступила очередь пересаживать Авцинова, и было решено посадить его в кресло заведующего нашей кафедрой. Вершители этой практики даже не задумывались над тем, что собственными усилиями подвергают сомнению научность истории КПСС и целесообразность глубокого и всестороннего знания этого обязательного предмета вузовских программ. «Чтобы делу придать законный вид и толк», ректор института Ю.Д. Железнов пришел на нашу кафедру и поинтересовался нашим мнением по поводу этого претендента на руководство нашим коллективом. По-моему нельзя было, направляясь в студенческую аудиторию человека, совсем не знающего этой пусть ложной истории. Мне жалко было студентов. И я возразила Железнову: «Как может человек заведовать кафедрой, не зная ни истории, ни методики ее преподавания?» Но Авцинова назначили заведующим нашей кафедрой. О моей реплике ему донес Владимир Алексеевич Спирков, царство ему небесное.
В августе-сентябре 1978 года, когда я отработала со студентами на сборе яблок в совхозе «Агроном» и появилась на кафедре, в моем расписании занятий оказались занятыми все дни недели с дневными и вечерними занятиями ежедневно. Я села и написала заявление об уходе – меня давно и настойчиво приглашали в пединститут. Михаил Васильевич подхватил мое заявление и бегом на подпись к ректору. Юрий Дмитриевич прочитал мое заявление с резолюцией о согласии Авцинова, выслушал объяснение о причине появления моего заявления и сказал: «Пока я здесь, эта женщина останется в этом институте, ищите решение». Михаил Васильевич вернулся на кафедру и предложил мне самой составить свое расписание занятий. «Составление расписания занятий не входит в мои обязанности», - ответила я и покинула кафедру. Потом довольно дружно и спокойно мы работали с ним целый год. Перед избранием его по конкурсу (Ученый совет института должен был состояться в сентябре 1979 года) он спросил меня: «Вы до сих пор убеждены в том, что я не знаю ни истории, ни методики ее преподавания?». «Не только Вы, но и я, и все мы не знаем ни истории, ни методики преподавания предмета, считающегося далеко не последним в вузовских программах». Он не стал доносить на меня только потому, что меня поддерживал Ю.Д. Железнов. У меня сохранился газетный снимок, на котором Ю.Д. Железнов возглавляет государственную комиссию по распределению молодых специалистов. Кстати отмечу: он был единственным в нашем техническом институте, кто прекрасно владел устной русской литературной речью. Он без объяснений понимал: чтобы убедительно доказывать, что ложь есть ложь, ее надо знать. Но он был связан инструкциями обкома КПСС. Для себя лично подробное изучение мифа о КПСС я считаю весьма полезным. Поэтому 15 лет моего преподавания истории КПСС в политехническом институте Липецка я считаю фундаментом для моего обоснованного противостояния в исторической науке этому мифу. В меру моих сил и возможностей я продолжала идти в исторической науке своей дорогой.
Свободное копирование
