Окончив корпус в Сараево в составе шестого выпуска, осенью 1926 года, я решал вопрос, что делать дальше. Моя семья уже настроилась ехать в Париж, где сосредоточивалась русская эмиграция и РОВС (Русский общевоинский союз). Некоторые мои товарищи решили поступить в Сербскую армию, и я также сперва потянулся к этому решению. Но, так как моя семья уже твердо решилась в Париж, не желая оставаться один в Югославии, я тоже принял решение, после больших колебаний, ехать в Париж. В декабре мы уже были все вместе в Париже, где посчастливилось получить большую квартиру на 9, rue des Beaux-Arts. Это прекрасное место в Латинском квартале, рядом с Академией искусств. Отец и братья нашли работу грузчиками на табачном складе. Я стал подрабатывать художником и скоро познакомился с делом раскрашивания шелковых платков. В это время в Париже было уже несколько русских мастерских-ателье. Некоторые знакомые меня потянули учиться в Сорбонне на геолога, и я получил два сертификата, но вскоре бросил эту авантюру и решительно стал работать художником. Тем временем я поступил на военные курсы, организованные генералом Головиным, и подружился с ротмистром Степановым Ахтырского гусарского полка. Он меня, как и Александра Трубникова, представил ахтырцам. Таким образом, я стал ахтырским гусаром с чином корнета. Это для меня была большая честь, и я всю жизнь остался верен полку и как самый молодой унаследовал все полковые реликвии и архив. С тех пор ахтырцы всегда у нас собирались. По традиции отношения между офицерами были семейные, это была настоящая полковая семья. Наши дети — потомки — тоже дружат между собой.
В 1939 году при общей мобилизации меня взяли в армию и отправили на фронт. Мы вскоре целым полком были взяты в плен немцами и увезены в Германию. Я провел девять месяцев в плену и чудесным образом смог добиться освобождения в качестве санитара. Трудно описать, в каких ужасных условиях мы находились. Благодарю Бога, что выжил. Я вернулся в Париж и прибыл домой на рю де Бозар. Я сразу взялся за работу и стал искать сотрудников, таким образом познакомился с моей будущей женой Наталией Волконской, которая к тому времени окончила школу модельерского рисования и искала работу. Мы повенчались в соборе Святого Александра Невского 7 июня 1942 года и устроились в квартире на Porte de Saint-Cloud. Наш первый сын Владимир родился 30 апреля 1943 года. Осенью после тяжелой операции скончался мой отец Павел Денисович. Мама осталась на Бозар с Юрой и Валей. В мае 1944 года родилась наша дочь Марина. Это все во время немецкой оккупации, американских бомбардировок. Наш квартал из-за близости заводов «Рено» был особенно опасен. Спускались в подвалы с двумя младенцами. После высадки в Нормандии, 6 июня 1944 года, в августе Париж был освобожден.
Это было огромное ликование. Но война закончилась только в 1945 году. Наш второй сын Михаил родился в мае 1947 года.
К тому времени мы переехали в другой корпус, в более обширную пятикомнатную квартиру, и я получил французское подданство, в качестве бывшего воина и военнопленного. Мои братья так никогда его и не получили.
После войны стала развиваться наша новая семейная жизнь. Недалеко жила моя теща Ольга Робертовна Эрихсон. Была еще ее мать Наталия Яковлевна (ск. в 1947 году) и вся их родня. В 1946 году мой брат Валя женился на Мариамне Агаповой, дочери офицера и Белого воина. У них родился сын Алик.
В эту эпоху мы стали посещать храм Знамения Божьей Матери на улице Микеланж, рядом с нами. Там мы сблизились с семьей Шмеман, Андреем и Ликой, ставшими нашими ближайшими друзьями. Андрей Шмеман окончил корпус в Версале и был руководителем у Витязей. У Шмеманов было тоже трое детей.
Наше дело неплохо пошло и нас вполне обеспечивало. В 1953 году удалось приобрести дом в Abondant (E. & L.), в 65 километрах от Парижа. Это был самый старинный домик этого села — 1716 года. Домик был в очень обветшалом состоянии, но мы постепенно стали его ремонтировать. Летом к нам стали приезжать в гости многочисленные родственники и друзья. Дом освящал о. Александр Шмеман, брат Андрея. Регулярно жили у нас мама и теща Ольга Робертовна. Они обе скончались осенью 1969 года. Каждый год отмечали полковой праздник (мой день рождения), св. Владимира, св. Наталию. Постоянно совершались молебны на эти праздники, тем более когда мой старший сын стал священником. Это все продолжалось до моей старости. Мой родственник Сережа Кохановский тоже купил дом в Abondant и там бывал со своей семьей. Когда он скончался, его похоронили на местном кладбище. В Abondant праздновали двадцатипятилетие нашей свадьбы, а в 1993 году мой сын Владимир и его супруга Варвара отмечали то же самое. Там праздновали гражданский брак наши внучки Ксюша и Елена.
Трудно описать 50 лет семейной жизни в Париже, все переживания, связанные с учением и успехами детей, затем внуков и правнуков. Нашей ежедневной заботой была всегда Россия, и мы вместе переживали все, что там происходит. Большим событием была поездка в Россию моего сына Владимира в 1963 году. Совершенно неожиданно он встретился с моей кузиной Нусей (нашел ее в адресном столе по данным, которые я ему передал). Позже он встретился с моим племянником Славой Залевским и моей кузиной Наташей Ягелло (Залевской). Мы сами с супругой ездили в Россию на автобусе с друзьями в Москву в 1989 году в перестроечное время. Это было очень впечатлительно. В год крушения советской власти (1991) был установлен контакт с моим племянником Игорем Ягелло в Москве. Так наши дети с ним и с его семьей стали регулярно общаться.
