Сегодня 23 октября 1921 года. Исполнилось ровно два года с тех пор, как я ушел с добровольцами из Чернигова. Писать нет охоты, но все же хочется отметить этот день и по случаю исполнившегося двухлетнего скитания по белому свету сделать запись в своем дневнике. Наступили осенние октябрьские дни. Вечера длинные, томительно скучные. На душе тоскливо, безнадежно, страшно. Иногда кажется, что лучше было бы умереть, чем влачить такую бессмысленную жизнь. Еще в прошлом году в эти дни мы были в Севастополе и не теряли надежды - мы были в России.
Кто мог тогда думать, что после всех испытаний судьба забросит нас к берегам Адриатики, к границам Италии, и обратит нашу жизнь в подобие ссылки. Мы жили все лето с недоеданием и ходили обутыми на босую ногу. Белья у меня почти не было. Летом гимнастерка на голое тело и штаны без подштанников доставляли даже удовольствие - продувает, но чувствуется какая-то неловкость. Я сознаю, что вместо газет я мог бы купить себе по крайней мере носки, но эти мелкие интересы теперь на втором плане. Хочется знать, что делается там - в голодной России, и угадать, что ждет нас впереди.
Мы разыскали в Константинополе нашего племянника Кирилла Алчевского, студента Харьковского университета. Он был офицером Добровольческой армии и эвакуировался в Константинополе со своею частью. Он живет теперь вместе с нами и тоже испытывает большие лишения. Мой брат устроил его студентом Загребского университета. Он будет получать пособие, но, пока он его получит, нам приходится тяжело. Я рад, что вокруг нас группируется студенческая молодежь, которой Ник. Вас. оказывает всевозможное содействие как к поступлению в университет, так и во всех прочих отношениях.
В первой половине месяца, пока еще не иссякли средства, мы едим борщ с кашей. Затем следует вермишель, макароны и картошка - самые дешевые кушанья. Но не мы одни живем впроголодь. Наши соседки -студентки Кутепова и в особенности Липская тоже никогда не бывают сыты. Я под шумок подкармливаю Липскую от нашего скудного стола, а иногда отдавал ей половину своего хлеба. Мне ее жаль, и я был рад, когда во время ее болезни брат сказал мне, что следовало бы нам готовить и на ее долю, так как она пролежит с неделю.
Близость к университету меня очень радует. Если не я лично, то через посредство брата мы имеем общение с людьми и потому находимся в курсе современных событий и настроений. К тому же мы имеем возможность широко пользоваться университетскою библиотекой, но, к сожалению, приходится читать по-немецки, так как русских книг в библиотеке нет. Иногда к нам приходили интересные люди, профессора, и некоторые из них даже останавливались у нас проездом через Загреб. Так, профессор Бубнов (историк), который прожил у нас несколько дней, доставил мне громадное удовольствие своими беседами на современные темы и поражал своим трезвым взглядом на жизнь. Он просматривал мои записки и подбодрил меня, говоря, что это очень ценный материал, который надо во что бы то ни стало сохранить.
Большую симпатию вызвал во мне профессор Абрамов (из Харькова), ночевавший у нас во флигеле проездом из Берлина в Болгарию. Германия разлагается. Государственные учреждения в Берлине похожи на наши волостные правления, сказал он мне. Всюду грязь, запущение, стоптанные и покрытые слоем грязи полы, неряшливость в одежде - вот что поражает теперь в германском народе.
Зло издевался над современным вавилонским столпотворением в Европе профессор физиологии Эстонского университета Лифшиц. Теперь наука расчленена по народностям, говорил он нам. Есть анатомия эстонская, латвийская, азербайджанская, хорватская и т.д. И каждая из этих анатомий не считается с другими, несмотря на то, что в их лексиконе не хватает слов для научной терминологии.
Заходили к нам и местные профессора Лапинский, Плотников, а также уполномоченный Красного Креста Боярский. Между прочим, я встретил случайно на базаре моего бывшего начальника М. И. Рябинина. Я часто заходил потом к нему, и он бывал у меня, но очень скоро он получил назначением в Державную комиссию по делам беженцев и уехал в Белград. Часто у брата бывал по делам председатель студенческого союза - студент Мельников и представители разных студенческих групп - студенты и курсистки.
Свободное копирование
