Утром меня ожидала работа, где как никогда всё было в порядке. Моя отчётность впервые рассматривалась при мне. Некоторые материалы я списывал не по тем счетам, по которым нужно было. Бухгалтерия и ПТО не успели за три дня меня проинструктировать до начала экспедиции, теперь мне пришлось выполнять чисто механическую работу, переставляя в отчёте наименования материалов из одной строчки в другую. В ПТО зашёл начальник управления майор Иванько. Я по уставу доложил ему о прибытии и о выполняемой на данный момент работе. Во время рапорта он смотрел не на меня, а куда-то, как будто слушал симфоническую музыку и, чтобы не отвлекаться от прекрасного, ничего не видел и ничего не слышал. После рапорта офицера старший по званию здоровается, причём первым протягивает руку. Этот, не поздоровавшись, задал вопрос начальнику ПТО и, получив ответ, ушёл.
От меня ему ничего не нужно было, да и мне от него тем более. За час до окончания рабочего дня я пошёл в политотдел, чтобы выяснить вопрос о моём членстве в партии. Здесь меня приняли очень радушно. Начальник политотдела полковник Луганский, увидев меня в дверях, вышел из-за стола и пошёл навстречу, пожал руку и предложил сесть. Я сел и решил вопрос решать сразу с места в карьер.
-Товарищ полковник, как я сейчас могу себя считать? Я член партии или кандидат в члены? А может быть, я уже даже не кандидат? В этом случае я бы хотел знать, за что меня исключили и когда, кто и в какой партийной организации. Мне продлили кандидатский срок на шесть месяцев, а в экспедиции я был около восьми месяцев. В экспедицию я пошёл по Вашей рекомендации и с работой справился. Хочу получить ответы на мои вопросы и, мне кажется, имею на это право.
- Спокойно, лейтенант, – с улыбкой сказал полковник, – тебя из партии никто не исключал. Давай восстановим всё по порядку.
Он говорил спокойно, доброжелательно. Я ему рассказал о том, как и при каких обстоятельствах мне был продлён кандидатский стаж. Теперь я перешёл в другое хозяйство, но там этим вопросом никто заниматься не желает. В мае я опять ухожу в экспедицию. Как же быть?
- Теперь я восстановил в памяти твоё дело и думаю, что в течении нескольких месяцев твой вопрос будет решён, – серьёзно сказал Луганский. – Ты сейчас идёшь в отпуск? Иди. После отпуска встретимся.
Так ни с чем я покинул политотдел.
Утром в строительном управлении я сдал свой вещевой аттестат, но базы уже были закрыты на годовой переучёт. Годовое вещевое довольствие у меня пропало. На продовольственное довольствие я встал в части, где ранее служил. Она находилась сравнительно недалеко от моего места жительства.
Свободное копирование
