Проснулся на подходе к Мурманску. Вышел на палубу. Все мои подчиненные солдаты стояли у борта, громко разговаривали, подшучивали друг над другом. Приятно было наблюдать, как слажено работала боцманская команда, как мастерски рулевой подвёл корабль к причалу. Группа электриков после швартовки подсоединила кабель к энергосистеме на причале, и корабль, который ещё недавно, весь в напряжении, уверенно двигал своё стальное тело, сейчас затих, как будто погрузился в спячку. Моторы заглушены, в некогда ярко освещённых коридорах остались по несколько стояночных лампочек. Даже разговор у всех был какой-то приглушённый. Я зашёл в каюту и ещё раз проверил упаковку вещей, документов, которые должен был сдать в управление.
Пригласили на завтрак. Пошёл. Не затем, что был голоден, а лишь потому, что нужно было провести как-то время. По моим расчётам за нами в Мурманск должна была прийти машина к девяти часам, а практически пришла к десяти. Я попросил старпома распорядиться с завтраком для солдат, и он отдал здесь же приказ. Солдат покормили. В каюте после остановки двигателей стало уютней, но сидеть в ней я не мог. Поблагодарив старпома за хлеб-соль, я попрощался с ним. Мы обоюдно пожелали друг другу счастливо провести отпуск у нас на родине и чтобы мы ещё не одну экспедицию плодотворно провели вместе. Я вышел на палубу, поставив чемоданы у борта, пошёл к командиру корабля. Поблагодарил его за гостеприимство, внимание ко мне и помощь в работе, пошёл к трапу. Личный состав уже сидел в кузове приехавшей машины, мои чемоданы были в кузове. Я сел в кабину, и мы сразу поехали. Погода была отличной. Подъезжая к Ваенге, шофёр спросил:
- Вас куда доставить, товарищ лейтенант? – Давай, милок, в управление. Я не знаю адреса моего дома. За время моего отсутствия жена два раза меняла жильё.
- В управление - так в управление, – с задором, по-своему повторил приказание водитель.
Женщины в ПТО встретили меня шумно с ахами и охами. Посыпались комплименты. Оказалось, что я возмужал (они меня видели всего три дня), что отчёты мои, которые я им пересылал, были самые грамотные и оконченные, что их им не приходилось исправлять и дополнять. Начальника, как всегда, не было в управлении. О своём прибытии я пошёл доложить главному инженеру. Он встал из-за стола и пошёл мне навстречу. Когда я хотел по форме отрапортовать, он жестом руки остановил меня и протянул руку к рукопожатию.
- Садитесь, лейтенант, – с улыбкой сказал он, – признаюсь, что с облегчением вздохнул, когда Вас увидел в моём кабинете живым и невредимым. Теперь вкратце расскажите, на чём Вы остановились перед консервацией по объекту.
Я обрисовал состояние строительства на сегодняшний день. То, что ещё было не ясно, он выяснял краткими вопросами. Минут через 15-20 он меня прервал:
- Всё. На сегодня хватит. Сдайте отчёты в ПТО и идите домой. Да, а Вы знаете, где Вы живёте? Не знаете, – не дав мне ответить, сказал он. – Я тоже не знаю. Ваша жена уже не живёт в той комнате, которую мы ей выделили. Вам дали комнату в финском домике, но где – я не знаю, это знает замполит, капитан третьего ранга Беляк. Зайдите к нему.
Я зашёл к нему. После рукопожатия и банального вопроса о здоровье, который был ему прописан для служебного пользования, я задал свой вопрос, не знает ли он случайно адреса моего проживания.
- Как же, конечно, знаю! Ваша жена проживает в нижней Ваенге, около штаба флота, по адресу... – он начал лихорадочно искать на столе адрес моей квартиры, – по адресу... а вот какому - я где-то утерял запись. Но ничего, сейчас восстановим. Ваша супруга теперь работает в новой школе в Нижней Ваенге. Вот сейчас мы туда и позвоним.
Когда на телефонной станции соединили со школой, Беляк попросил к телефону преподавателя истории Софью Павловну. Она оказалась в учительской. Он сказал ей, что я пошёл к школе и чтобы она меня встретила, так как я не знаю, куда идти.
К школе можно было спуститься по тропинке, напрямую. Этот путь короче, и можно его пройти быстрее. В настоящее время тропа была во льду и идти по ней было опасно, но я всё-таки выбрал этот путь и через пять минут был уже внизу. Вот и стадион, где зимой проходили соревнования по конькобежному спорту довольно высокого ранга. Чуть выше, через дорогу возвышалась новая трёхэтажная школа. Когда я подходил к школе, Софья уже стояла у дороги и смотрела не в мою сторону, а на деревянную лестницу, по которой шла основная масса народа. Я увидал её намного раньше, чем она меня. Вот оно – то мгновенье, о котором я мечтал более половины года! Что может быть радостнее, когда ты долго ждёшь встречи вдали от дома, а по возвращении убеждаешься, что тебя тоже ждут! Увидела она меня, когда я подошёл совсем близко.
Нет, мы не бросились бежать друг к другу, бросая по дороге вещи и всё, что мешало бежать. Так показывают в кино, на сцене. Мы остановились друг перед другом как вкопанные. Где та девчушка в белых тапочках и носочках, стоящая на снегу, которую я таскал на руках через болото? Передо мной стояла молодая женщина в шубе, ботинках-сапожках, укутанная пуховым платком, стройная, с высоко поднятой головой. В руках была сумка с книгами и тетрадями. Она стояла с улыбкой и рассматривала меня, как бы изучая. Это длилось какое-то мгновенье. Я поставил на снег чемоданы, подошёл к ней, обнял и поцеловал. Она ответила поцелуем, но здесь же оглянулась.
- Ты что! Здесь же крутом мои дети, а мы целуемся... Пойдём домой. Теперь я живу здесь совсем рядом. – сказала она и добавила: – Что это за усы?! Ты что, в старики записался? Я против этого. Сразу по приходе домой сбрей их!
Мы подошли к штабу флота. Сразу за ним в финском домике была наша квартира, вернее, наша комната в двухкомнатной квартире. Этот домик внешне ничем не отличался от других домиков, стоящих рядом и образовывавших улицу Сивко. Все дома чуть ли не до окон были завалены снегом. Через тамбур мы зашли в кухню с плитой. Из кухни дверь вела в нашу комнату. В центре комнаты у стены стояла ультрамаровская печь, вдоль свободных стен стояла вся наша мебель, которую мы успели приобрести: шкаф, кровать и армейская тумбочка – подарок старшины. В центре комнаты стоял стол и два стула. Раздевшись, я подошёл к зеркальцу, которое висело на стене, и посмотрел на себя.
- Да-а, – вырвалось у меня непроизвольно, – парикмахер по мне уже давно плачет.-
- Правильно решил, – продолжила разговор Софушка, – пока я приготовлю еду, сходи в парикмахерскую. Здесь близко.
Свободное копирование
