Потекли обычные наши будни. Больших объектов не было. Ремонтировал причалы, пирсы. Единственный объект привлекал внимание – это резервуар для дистиллированной воды. Я даже представить себе не мог, что такое количество дистиллирата нужно для аккумуляторов подводных лодок. Это очень интересный объект, и на нём я проводил большую часть рабочего дня. После месячного пребывания в ссылке в лесу Ваенга казалась мне городом, хотя в действительности по размерам это был посёлок. Здесь уже бурлила жизнь города со своими положительными и отрицательными эмоциями. В первые же дни после командировки произошли события, которые меня потрясли и заставили надолго задуматься над проблемами жизни и смерти, задуматься о цене жизни.
Для ремонтов причалов и пирсов требовалось много леса. Все причальные сооружения от Мурманска до моря были выполнены из дерева. Лес доставляли нам лихтера, баржи с крановым оборудованием. От берега плотами была отгорожена лагуна, куда загонялся лихтер с лесом. Лес сбрасывали в воду. Часть моего взвода крючьями вытаскивала брёвна из воды и отгружала на лесовозы, вывозящие его на склады или на лесопилку. Несколько человек были одеты в специальные лёгкие водолазные костюмы и заходили в воду по грудь, чтобы достать то или иное бревно. Вытащенные на берег брёвна моментально покрывались льдом, и грузить их на машину было довольно опасно. Здесь моя работа заключалась в том, чтобы не допустить травм. На первой неделе работы ко мне подбежал солдат. По его лицу я понял, что произошло что-то не ординарное.
- Товарищ лейтенант, – ещё издали закричал он, – там в кустарнике мёртвый матрос!
Я приказал двум солдатам, стоящим рядом, следовать за мной и побежал за солдатом, сообщившим мне о находке. В метрах 100 от кораблей сидел мёртвый моряк. Руками он обхватил прижатые к груди колени, опустив голову на руки. Находился он здесь уже много времени. Лицо его было вспухшим, и кожа треснула во многих местах. Зрелище было ужасным. Я приказал солдатам тащить моряка к кораблям, а сам пошёл впереди. Вызванный мной дежурный офицер эсминца, который стоял первым бортом у причала, вышел ко мне, когда солдаты вытащили труп на дорогу, положили его на спину и, толкая ноги покойного, подходили к кораблю. Дежурный офицер распорядился, и моряки корабля на медицинских носилках по сходням унесли покойного на корабль. Смерть – явление неизбежное. Смерть у здравомыслящего живого человека всегда вызывает стрессовое состояние. Если умирает молодой человек, да ещё по своей глупости, или сразу несколько человек одновременно, состояние стресса усиливается во много раз. В таком состоянии меня всегда охватывает какой-то страх за себя, не за свою жизнь, а за жизнь тебя окружающих подчинённых.
Есть у нашего народа примета, что беда, что в семью, что в село, одна не приходит, она всегда влечёт за собой какие-то неприятности. Этот день не был исключением. Я решил проверить все объекты, на которых работали мои подчинённые. К обеду намеченная работа была выполнена. Был прилив, и на обед пришлось идти через сопку. Погода была отменной: ядрёный мороз, полное безветрие. Туман стоял только над заливом. Я медленно по тропинке подымался на сопку и в который уже раз любовался ландшафтом, который расстелился внизу: боевые корабли, посёлок, ущелья между сопками, дорога. Но... о Бог мой! Что это такое?! Из-за поворота дороги выезжают одна за другой автомашины с опущенными бортами. Палуба кузова на каждой машине была покрыта красным кумачом. На каждой машине стоял закрытый гроб, около которого стояли два моряка с карабинами. Процессия двигалась медленно по направлению к городскому кладбищу. Всего гробов было тринадцать. Замыкала траурную процессию колонна автобусов и легковых автомобилей. Я стоял в оцепенении, как под гипнозом, пока траурная процессия не скрылась за домами Нижней Ваенги.
В кают-компании я узнал, что 13 человек погибли на корабле в результате аварии трубопровода высокого давления, они были заживо сварены паром с температурой намного выше ста градусов. После отбоя шёл в общежитие с тяжёлой душой. Слава Богу, что день уже закончился. Всегда нужно надеяться, что последующий день будет лучше, чем предыдущий. Когда я пришёл в общежитие, шумная компания офицеров уже заканчивала вечернюю трапезу. Рюмка водки, селёдка и хлеб ждали на моей прикроватной тумбочке. Не ожидая приглашения друзей, я выпил водку, закусил, но дневной стресс не прошёл.
Ребята помалу стали укладываться спать, некоторые уходили по своим ночлежкам. Мне спать не хотелось. Писать письма с таким настроением было невозможно. Когда ребята уснули, я включил настольную лампу, вынул вновь полученные письма и стал их перечитывать более внимательно. Это были два письма от Софьи и одно от отца. С Софьей мы договорились, что будем продолжать наше знакомство при помощи почты. Нескольких месяцев хватило, чтобы мы полностью убедились, что переписка не напрасна. Теперь нужно было поставить точку над «i». Сделать это должен был я.
Свободное копирование
