Организационный комитет, то есть люди, которые проявили инициативу и договорились с железнодорожниками в выделении нам вагона, собрались и выработали правила внутреннего распорядка, в частности, использования санузлов. Дело в том, что нас прицепят к товарному составу, и возникнут некоторые проблемы с водой. Поэтому воду нужно использовать умно. Решили туалетом пользоваться только в крайних случаях при движении. Наш товарняк останавливался на разъездах или в тупиках, пропуская литерные составы, идущие на фронт или с фронта. В этих случаях можно использовать кусты, поле для оправления. Ещё постановили, что лучше и удобнее будет использовать правую и левую входные двери, в особенности при срочных посадках. На этом день закончился, света не было, да если бы был, им пользоваться бы было невозможно при светомаскировках.
День был тяжёлым физически и довольно трагичным. Надо же такому случиться, что под первую бомбёжку города именно мы должны были попасть, те, которые это уже испытали не раз. Тишина, ни ветринки, открыты обе двери, но в вагоне душно. В вагоне много детей, то здесь, то там слышны открывание и закрывание крышек ночных горшков. Но чем больше время уходило в ночь, этот стук слышался меньше. Спутники погрузились в объятия Морфея. Иногда кто-то во сне вскрикнет, застонет, захрапит. Но все относились к этому с пониманием, спокойно. Ночь мы провели в вагоне под крышей, на постелях, а самое главное, отец за два месяца впервые спал по-человечески всю ночь. Его личные переживания в данный момент никак не отражались на скорости передвижения.
К утру к нам подкатил громадный состав с вагонами-площадками, гружёными оборудованием. Опять удар, опять что-то упало, кто-то свалился, но мы поехали, поезд набирал скорость и уносил нас в неведомый нами край из этого кромешного ада. Одна брошенная фашистом бомба могла разметать по этому полю наши кости в любой момент.
Разъезды, сторожевые будки, станции — всё это бежало в противоположную от нашего движения сторону, освобождая нам пространство и ограждая нас от недавнего прошлого. Теперь потрёпанная карта Украины лежала в чемодане на почётном месте. Она нам помогла в нужный момент. Карты России у нас не было, мы не знали, что нас так далёко занесёт. Война непредсказуема. Ехали мы неравномерно: иногда гнали, как одержимые, затем часами, а иногда сутками стояли в тупиках без паровоза. Это время простоев мы использовали для заготовки дров, если была водокачка — запасали питьевую воду.
Свободное копирование
