Чем ближе подъезжали мы к Купянску, тем больше попадались нам на пути бензозаправщики, маленькие юркие «ГАЗ»ы и несколько солиднее «ЗИС»ы. Мчались они на предельных скоростях, какие они могли из себя выжать. После ночного перехода отец прилёг на арбу немного вздремнуть, передав брату управление лошадьми. Как правило, когда мы управляли лошадьми, мы садились на переднюю перекладину арбы, которая стягивала и держала боковые борта, отсюда хорошо была видна дорога, и можно было вовремя заметить и объехать ухабы. На этот раз дорога была ровной, и брат уселся на арбу под перекладину. Лошади шли таким образом, что третья пристяжная лошадь шла по обочине. Мы шли за арбой сзади. Дав предупредительный сигнал, нас обогнали несколько машин. Машины хорошо вписывались на полосе дороги для обгона. Ещё нас догнали несколько машин. В основном это были бензозаправщики. И вдруг мы услыхали тупой хлопок и треск древесины. Арба метнулась вперёд и понеслась, все побежали за ней, не понимая в чём дело. Через минуту-две арба остановилась, сошли с неё отец с братом. Они осматривали арбу.
Оказалось, что шофёр бензозаправщика, обгоняя нас, очень приблизился к нам. Передняя перекладина арбы на сантиметров двадцать выступала за габариты арбы. Шофёр автозаправщика, или его сопровождающий, на ёмкость машины повесил свой чемодан, который не вмещался в кабину машины. Чемодан, к нашему счастью, оказался на уровне перекладины. Удар был настолько сильным, что он сбил перекладину, которая одним концом отлетела на лошадей, достав всех троих, из-за чего они понеслись, как угорелые. Отец на ходу пробрался к брату и помог остановить лошадей. От удара чемодан разлетелся на кусочки, а содержимое его разбросало в большом радиусе. Мы собрали содержимое чемодана в мешок, надеясь, что хозяин каким-то образом за ним придёт, но этого не случилось. Забегая вперёд, скажу, что будучи уже на месте, мы рассмотрели содержимое чемодана. Оно оказалось личными вещами младшего командира, очевидно, танкиста. В вещах был альбом всех вражеских танков с их характеристиками, начиная с двадцатых годов, был новый хлопчатобумажный костюм, который очень пригодился брату в первые дни работы, одеколон, безопасная бритва, мыло и пачка открыток немецких актрис. А пока мы ехали лошадьми, мы положили мешок сверху на навес и всматривались в каждую проходящую машину. Прошло два дня. Мы переехали несколько железнодорожных путей и остановились в садике возле вокзала. До нас здесь уже стояло несколько десятков подвод. У вокзала было очень много беженцев и военных. Отец и женщины ушли на вокзал в эвакопункт, оставив нас на арбе. Барбанец тоже ушёл, но отдельно. Вечером все взрослые возвратились.
Мы не то пообедали, не то поужинали, собрали всё и разложили по местам, ждали дальнейших распоряжений. Их не было. Спали все, кроме дежурных. Лошадей пастись не пустили, покормили добавочным овсом, напоили у водопроводной колонки, и они отдыхали у подвод. На рассвете отец ушёл на станцию и вернулся, когда мы уже позавтракали. Женщины покормили его, и они сидели и о чём-то тихо разговаривали. Как мы догадались, они обсуждали планы дальнейших действий. Ехать дальше лошадьми было нерационально. Наступала осень. Продукты ещё были, но многое уже подходило к концу. Ввиду того, что у многих не было тёплой одежды, женщины решили ехать в Ташкент. После совещания взрослых отец опять ушёл. Из разговоров женщин мы поняли, что дальше мы будем ехать поездом, что Барбанец дальше не поедет и останется в этих местах. Перед вечером отец пришёл со станции, покушал и сказал женщинам, чтобы подготовились к отъезду поездом. Мы пересмотрели чемоданы, распределили, кто что несёт к поезду. Дотемна делили продукты на четыре части, по численности семьи. Ночью закончилась и эта работа. Отец опять ушёл. Взрослые ночью почти не спали.
Свободное копирование
