16-го мая. Nico уехал от нас так рано, что его никто и не видал. Ему пришли сказать, что сегодня ученье, и он дежурным. Целое утро мы провели вдвоем с Аннетой в воспоминаниях о вчерашнем дне. Он кажется мне сном; неужели могло быть наяву, чтоб я удостоилась говорить с Государыней, я, которой и в голову никогда не приходила такая мысль? Какая доброта, какое внимание с Их стороны! Не властны ли Они быть везде как дома, каждый уголок считать своей принадлежностью, а Они боятся сделать неприятность, быть в тягость кому-нибудь. А из нас -- чуть кто-нибудь побогаче, поважнее, считает обязанностью быть гордым, пренебрегать низшими себе, считает за особенную милость удостоить кого-нибудь взглядом, словом. Мне всегда жалки такие люди! И как часто я говорю себе: "Смешны мне люди!". Чем важничают они? Они богаты, но одна искра может в несколько часов уничтожить всё их богатство! Они знатны -- но не далее как завтра, может быть, смерть сделает их равными всем! Черви не пощадят их знатных костей! а там их спросят об одних чинах -- добродетелях! Смешны люди!!!
После обеда приехала Мария Александровна и застала нас готовыми идти смотреть сад, принадлежащий к нашему дому, и о котором мы узнали только вчера. Мы отправились все вместе, ожидая что-нибудь хорошее и очень ошиблись! Сад может нравиться только детям, чтоб свободнее поиграть... Приезжал Михаил Иванович, только что возвратившийся из деревни; мы сказали ему, что сегодня дают "Camaraderie", и он ту же минуту поскакал в театр. Потом приехал Журковский и мы все вместе отправились кататься, чтобы завести Марию Александровну домой. Возвратясь, мы встретили Михаила Ивановича, который после театра шел к нам. Мы рассказывали ему о нашем гулянии в Павловске и приводили его в крайнюю досаду, что он не мог быть с нами. Он ездил к одному офицеру в деревню, куда ожидали много гостей, но никто не приехал и они прескучно провели время.
Свободное копирование
