Детство моего дневника. Глава 20
Нечисть
К Новому Году каждый класс должен был сделать танец, который бы символизировал доставшуюся классу нечисть. Мы были Бабками-Ёжками, ну и танец получился соответствующим, в народном стиле. К созданию костюмов мы подошли со всей ответственностью театральных костюмеров. В ход шли шали, повязки и платки, но самое главное было другое. Татьяна Александровна попросила нашего учителя рисования сделать с нами маски на пол-лица с длинными крючковатыми носами. У меня получилась маска серо-сиреневого оттенка с таким непостижимым носом и разрезом глаз, что без смеха смотреть на меня в ней было невозможно. Она напоминала те далёкие времена, когда у меня были старые советские маски, которые кто-то отдал, чтобы я играла. Там тоже была старуха Баба-Яга, был ещё тигрёнок, а больше и не помню. Из тех времён мне ещё вспоминается игрушечное оружие, которое должно было символизировать пистолет с ударно-кремнёвым замком, а на красной рукояти у него была изображена паутина человека-паука.
После праздника начались новогодние каникулы. Крёстная отдала мне свою старую коллекцию, связанную с лошадьми. В основном, это были газетные вырезки с картинками, фотографиями и статьями о конном спорте и породах лошадей. Также там были открытки, один журнал о питомнике арабских лошадей и два реферата, когда-то, видимо, написанные для школы. Тогда я во всем стремилась быть похожей на неё, она была больше, чем авторитетом для меня. Рискну даже сказать, что она была своеобразным кумиром. Поэтому, когда я стала обладателем такого сокровища, у меня и вопросов не было, что с ним делать. Я решила продолжить собирать эту коллекцию, и ещё подумала, что в её время это было куда сложнее, ведь не было в свободном доступе каких-нибудь разноцветных наклеек с картинками и прочего.
И всё-таки в первое время, когда страсть к накопительству ещё была сильна, я столкнулась с некоторыми трудностями. Оказалось, что наклеек с лошадьми печатают не так уж много, календарики появятся только к 2014 году. Что же у меня оставалось? Крёстная могла принести на флешке несколько картинок из интернета, да и всё, пожалуй. Но зато у меня было целое сокровище, которое я могла рассматривать и разбирать.
Я завела толстую синюю папку с файлами, куда складывала туда уже имеющиеся картинки, чтобы их было удобнее рассматривать. Вырезки из журналов я расклеивала на листах белой бумаги, а большие календари укладывала целиком. А потом появился журнал «Лошадки».
Детское издание и целевая аудитория соответствующая. Но я уже не могла пройти мимо киоска с прессой, если там был новый номер. Несмотря на то, что большая часть такого журнала была представлена в игровом формате: какие-то ненужные, хотя и забавные, комиксы, вырезки и игры, многое я узнала именно из статей этого журнала.
Больше всего мне почему-то понравилась история тинкеров. Эту породу ещё называют ирландским или цыганским кобом. В общем, много названий. В рыцарские времена разные кони ценились по-разному. Ни один уважающий себя рыцарь не стал бы ездить на лошади пегой масти, потому что издалека она похожа на корову, и такие лошадки ценились не особенно высоко. А цыганам было всё равно: пестрый табор, лошади с большими пятнами. Почему бы и нет. Постепенно отличительные признаки закрепились, и появилась эта порода.
И таких историй я прочитала очень много. Прошло время, к своей коллекции я стала относиться уже более спокойно и почти равнодушно, но кое-что осталось мне в напоминание об этом довольно внушительном периоде моего увлечения лошадьми. Это рисунки.
Первых рисунков было так много, что они с трудом помещались в ящике моего стола. Постепенно я набивала руку, а лошади выходили всё более правдоподобными и изящными. Наконец, я завела первый альбом специально для того, чтобы рисовать лошадей, а точнее - срисовывать. Хотя я и считала себя всегда творческим человеком и училась в классе рисования первые годы школьного обучения, но я так и не научилась придумывать собственную композицию и рисовать что-то реалистичное «из головы», разве что абстрактные узоры. По этой причине все лошади, которых я рисовала в своих альбомах, были откуда-то взяты. Чаще всего это уже были чьи-то рисунки, где угадывались, линии кисточки или штрихи карандаша. Конечно, Один-В-Один не могло получиться, но в рисунках всё равно что-то оставалось от исходных изображений. Впрочем, получалось так красиво, что я и не думала переживать из-за этого.
Я могла подолгу перебирать картинки, думать, стоит ли мне оставить какую-нибудь старую выцветшую газетную вырезку или лучше будет отправить её в вечность. У этого был какой-то смысл. Я же говорила, что люблю лошадей. Да, сейчас я говорю об этом всё реже, но это не отменяет того, что я считаю их очень красивыми и, пожалуй, самыми благородными животными. То, что я уже знаю, может наполнить, наверное, получасовую беседу смыслом, а сам разговор доставит мне удовольствие.
Честно признаюсь, я не знаю, до каких пределов моё увлечение было продиктовано желанием во всём походить на крёстную, а что исходило лично от меня. Но всё-таки та работа, которую я проделала над этой коллекцией, сотнями журнальных страниц и статей из интернета, когда он появился в моей жизни, каким-то образом повлияла на формирование моего мира.
