Детство моего дневника. Глава 15
Даша
Двадцать четвёртого сентября у Даши был День Рождения. Раз уж я сделала эту запись, то это значит, что пришло время рассказать о Даше. Она перешла к нам в школу, когда мы учились в пятом классе. Маленькая, худенькая, тихая и скромная, она почти не обращала на себя внимания, и некоторое время была сама по себе. Не помню, чтобы она стремилась завоевать чьё-то внимание, ей это было не нужно.
Она приходила в школу всегда к первому уроку, даже если нам нужно было ко второму или третьему. Тогда она подолгу сидела в коридоре со своими какими-то занятиями, тетрадками и книжками. Так мы и начали общаться. Мы – это Аня, Настя, Даша и я. Не помню какого-то конкретного события или эпизода, ничего этого не было. Просто в какой-то момент мы осознали, что дружим.
Она была из миссионерской семьи, не берусь вспоминать какой религии, да это и не важно. Отец у них был проповедником, которого на четыре года отправили в наш город. Кроме Даши, и родителей было ещё пять детей. Много, правда?
И, конечно, Даша привыкла к аскетическому образу жизни, ну, то есть была скромной хорошей девочкой. А мы это оценили, и в шестом классе вчетвером замечательно общались. Я уже писала про тетрадку со сказками, которую мы вместе вели и разрисовывали.
Как-то так получилось, что я больше общалась с Аней, а Настя – с Дашей. И хотя мы были подругами, это всё равно чувствовалось, но главное было то, что никто не оставался в одиночестве. Знаю, что Настя почти каждый день приходила к Даше в гости и подолгу бывала у неё дома. Они были в одной мере безумны, непоседливы и изобретательны. Я даже не помню, чтобы они хоть раз друг на друга всерьёз обижались. Наверное, этого почти и не было.
Мы же с Аней были на другом полюсе. Всегда сдержанные, спокойные и правильные. Может быть, в этом даже был какой-то смысл, ведь мы друг друга уравновешивали. Это была такая совершенная команда. Тем хуже было, когда Даше всё-таки в конце восьмого класса пришлось уехать вместе со всей свое семьёй. Мне было почти всё равно, а вот Настя, должно быть, сильно переживала. Это она тогда придумала сделать для Даши прощальный альбом с рисунками и фотографиями, который мы подарили ей в день последней прогулки. Но тогда, в начале шестого класса, до этого момента было ещё далеко.
Мы везде ходили вместе, всё знали друг о друге. Может быть, это и был ответ на вопрос, почему я давала девчонкам читать свой дневник. Но теперь важно не это, а то, что я с нежностью могу назвать их своими первыми читателями.
Перед днём учителя каждый класс готовил для учителей лепестки с пожеланиями, чтобы потом у каждого учителя был свой бумажный цветок с добрыми словами. Маша успела раньше меня вызваться делать лепесток Надежде Алексеевне, что меня до безумия расстроило. Но ещё ироничнее то, что мне выпала честь оформлять лепесток для Тамары Васильевны. Полагаю, что никто другой не захотел этого делать, а я не смогла отказаться, ведь у нас с ней были не такие уж плохие взаимоотношения.
В тот же день произошло ещё одно событие, которое сильно меня всколыхнуло. Это сейчас, в университете, мне нравятся занятия физкультурой, а в школе всё было совсем наоборот. Причина чисто психологическая: каждый такой урок был страх, что учитель будет ругаться или, что ещё хуже, тебя одного за что-то отчитывать.
Я всегда носила с собой форму, всегда старалась всё делать. Но больше нигде ничем таким не занималась, поэтому получалось далеко не всё. На прыжки в длину, скажем, о которых и идёт теперь речь, организм реагировал резко отрицательно, поэтому на втором занятии у меня всё болело, и я не в состоянии была изобразить что-то выше результата с отметкой «три». «Кто здесь хорошисты? А отличники есть?» В общем, я даже не поняла, отчего он так на меня взъелся. Не верю, говорит, в отличников. Ну, и пожалуйста, зачем все эти психологические атаки. Ему нужно было, чтобы я сказала, что нет, все эти нарисованные оценки мне не нужны, и пусть ставит то, что заработала. Я сказала это, потому что поняла именно так.
Но раз уж я начала эту главу про Дашу, то должна сказать, что это она меня в тот день успокаивала после физкультуры, когда я расстраивалась не столько из-за оценки, сколько из-за незаслуженных обидных слов, сказанных в мой адрес.
