Моё письмо Ирине от 25 мая 2001 г.
Здравствуйте, дорогие доченька, Ваня, Миша, Алёша!
Попробую начать писать отчёт о поездке к Мите, но, боюсь, что быстро не получится из-за кучи всяких дел, накопившихся за время моего отсутствия, из которых главные - тексты всяких докладов и публикаций к назначенным срокам, которые должны были подготовить соавторы (Роман, Боря Худукон), ни хрена, конечно, не сделавшие.
Итак, утром 30-го апреля я выехал поездом в Питер в плацкартном вагоне, где мирно учил немецкий и любовался ехавшими рядом на боковых полках ребятами, приезжавшими в Мурманск на чемпионат России по боди-билдингу. Спокойные ребята, скромные. Один из них особенно был хорош, хотя горы его мышц и были прикрыты просторной фуфайкой. Боди-билдинг, видать, им денег не приносит, потому, наверное, и ехали на боковых в плацкартном.
На вокзале меня встретила мама, и мы с ней отправились сначала на Седова закинуть мои вещи в Андрюшкину квартиру, оттуда поехали на Фурштадтскую к американскому консульству узнать, когда оно работает (в связи с майскими праздниками, которые как-то совсем не ощущались на улицах, а ведь было 1-е мая!), а оттуда в Сестрорецк, прикупив по дороге свежей корюшки. В Сестрорецке я сразу отправился к тёте Тамаре в больницу, а мама пошла для неё корюшки приготовить и прибежала в больницу через полчасика.
Корюшатники в Шипучке. Май 2001 г. Сестрорецк.
Здоровье тёти Тамары пошло на поправку и опасений не вызывало. Я ей подкинул денег, которые она приняла как само собой разумеющееся. Договорились окончательно насчёт завтрашней годовщины смерти дяди Вовы, отмечать которую по просьбе тёти Тамары было решено на кладбище, для чего мама уже почти всё приготовила: закупила водку, закуску, обзвонила всех, кого просила оповестить тётя Тамара. Кое-что прикупили ещё по дороге из больницы. Ночевали в тёти Тамариной квартире, где за ужином я объелся жареной корюшкой, дорвавшись до неё, наконец.
На следующий день ранним утром я бегал в Дубки по ясной солнечной погоде, которая, однако, вскоре испортилась: задул холодный ветер, набежали плотные облака, только что дождь не шёл. Пока позавтракали, приготовили бутерброды для кладбища, уж и время туда отправляться подошло. Пришли Валерка Пушке с Валей, которых мы просили помочь дотащить выпивку-закуску до кладбища, с ними и отправились туда к назначенному часу дня.
Собралось четырнадцать, кажется, человек, в основном женщин - не смогли придти Володя Куренной и Любин муж. Положили цветочки, помянули, выпили, закусили и через часик разошлись. Люба отвезла нас на своей «Оке» домой, а вскоре пришли Валерка с Валей, посидели с ними, покалякали, бутылку распили. Валерка рассказывал, как он корюшку пауком в Сестре ловит (речка вся была в эти дни перегорожена рыбаками, но корюшка не шла, и махали пауками они впустую) и как щуку недавно подцепил на полтора килограмма. Всё меня расспрашивали, когда я с Севера уезжать собираюсь.
- Не собираюсь, - говорю. - Не могу остановиться, работу бросить, аспирантов оставить.
Вечером к тёте Тамаре ходили, а потом я опять корюшкой объелся.
3-го мая рано утром я отправился из Сестрорецка в Питер в американское консульство за визой. Приехал минут за сорок до открытия, а там уже народ стоит, я двадцать вторым оказался. Внутрь попал через полчаса после открытия, и эти час с лишним стояния очень утомили мою спину, что долго ещё потом давало о себе знать. Забавно, что при входе в консульство полицейские тщательно обыскивают каждого и у меня из сумки изъяли на временное хранение купленные одноразовые станки для бритья, но не заметили хлебного ножа, который я брал с собой в поезд.
В самом консульстве зато я управился весьма быстро. Мои бумажки особых вопросов не вызвали, и мне было назначено явиться за паспортом с визой в 16 часов следующего дня, то есть буквально накануне нашего вылета в Цюрих. Я вернулся в Сестрорецк, попрощались с тётей Тамарой, я в последний раз объелся корюшкой, переночевали и утром перебрались в Питер.
Я закупил водку для Германии, пообедали и отправились в консульство за паспортом, оттуда пешочком по хорошей погоде прогулялись по набережной Невы через Летний сад (где съели по мороженому) до метро «Канал Грибоедова», и оттуда до метро «Кировский завод» в ДК имени Газа на концерт Олега Погудина, билеты на который загодя были приобретены мамой.
Погудина мы до сих пор видели и слышали только по ТВ, теперь вот сподобились живьём насладиться. Пел он всё подряд - романсы и песни разных времён и народов. Пел хорошо, но мешали восприятию усилители: громковато для его голоса и манеры. В зале преобладали женщины, завалившие его цветами. Мы купили в фойе один его диск для Мити и пару кассет для себя (в автомобиле слушать). После концерта пиво попили с Мариной - Андрюшкиной женой.
5-го мая утром я поменял лишние рубли на доллары (для Штатов), в 12.00 вышли из дому, на 114-м автобусе добрались до метро «Московская» и в 13.00 были в Пулково-2. Около 14.00 началась регистрация, прошли по зелёному коридору, без проблем зарегистрировались и в 16.10 вылетели. Летели 2 часа 40 минут. В Цюрихе густейшая облачность, дождь. Митя встречал в аэропорту, тут же купили швейцарский сыр и тут же в аэропорту, спустившись этажом ниже, сели на поезд, оплатив билеты до Констанца через автомат моей кредитной карточкой, которую я впервые использовал за границей. На перроне Митя, воровато озираясь, сунул в мусорный ящик пустые бутылки из своего рюкзака, которые он забыл выкинуть в специальный контейнер у себя в Германии. Теперь пришлось в неправильный ящик их бросать.
В поезде вдруг выяснилось, что я в Питере взял билет себе до Мурманска не на тот поезд, которым возвращалась мама (мне она обратный билет не покупала, поскольку не было ясно, когда я управлюсь с визой). У мамы был плацкартный билет, который я предлагал сдать, чтобы вместе ехать в купейном вагоне. Мама не согласилась из экономии и предложила мне взять билет в её вагон №2 на 20-е мая, что я и сделал. Вот только номер поезда она мне не сказала, да я и сам забыл, что их два скорых до Мурманска, идут с разницей в три часа. В кассе у меня тоже не спросили, на какой скорый мне нужен билет, и дали на тот, который уходит позже. И вот это случайно выяснилось в разговоре в поезде Цюрих-Констанц. Я ужасно расстроился, разозлился даже на маму, хотя она была виновата не больше меня самого: одна не сказала, второй не спросил. Кто тогда мог знать, что, вернувшись в Питер, мы будем радоваться этой ошибке!
До Констанца ехали с одной пересадкой, буквально перепрыгнули с одного поезда на другой. В Констанце нас встречала Лена, которая привезла Митин паспорт (он забыл его дома), но паспорта и багаж ни у кого из нас не проверяли, хотя граница между Швейцарией и Германией (и, соответственно, между Кройцлингеном и Констанцом) на вокзале функционирует, и таможенники там кого-то даже шмонали. Вокзал находится в самом центре города, от него до Митиного дома на автобусе минут двенадцать езды.
Квартира, которую снимают Митя с Леной, очень похожа на двухкомнатные апартаменты, в которых мы живали по нашему таймшеру: с миникухней и большим балконом, выходящим на дворовую лужайку и дома, стоящие в глубине улицы. В наличии холодильник, телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр, а также вся необходимая мебель, подаренная большей частью уехавшими в Штаты Ольгой и Берндтом, а также Гердом и Ангеликой из Вецлара.
За ужином употребили картофельную запеканку как типичное немецкое блюдо, шампанского выпили и клубничный торт частично осилили.
На следующий день, 6 мая, полдня гуляли вчетвером по центру Констанца, включая посещение Мюнстера - главного городского собора. Множество домов датировано 14-м - 15-м веками, все в отличном состоянии. В Мюнстере кладку меняют, вынимая старые каменные блоки и вставляя взамен них новые. Погода пасмурная, но сухая и тихая, температура воздуха - градусов тринадцать тепла. Гулять очень приятно, хотя моей спине и тяжеловато ходить медленно.
В обед пасту (макароны) с креветками ели, запивая белым полусухим вином, а на ужин был сыр с виноградом и красным сухим.
В университете Констанца. 7 мая 2001 г.
7-го Митя водил нас по университету, весьма большому и живописно расположенному в северо-восточной части Констанца над прибрежной деревушкой Эгг, что напротив острова Майнау. В деревню эту сходили, домиками, цветочками полюбовались, пообедали вполне шикарно в университетской столовой, прошлись до общежитий, где Митя с Леной жили и тусовались, завершив обход лабораторией Ульриха, Митиной рабочей комнатой, знакомствами с Ульрихом, одобрительно о Мите отозвавшемся как о работяге, с Андреа - Митиной дипломницей и помощницей (не очень, впрочем, надёжной) и, наконец, с фрау Нашвиц, помогавшей с приглашением, которой были вручены сувениры - конфеты и платок павлово-посадский. Затем был заход в магазин за продуктами и вином, а вечером квазифилософская дискуссия с Леной на тему - рождается ли в споре истина (и что такое истина), в то время, как Митя был опять на работе.
8-го мая обходили с Митей полуостров, на котором расположена северная часть Констанца (южная примыкает к Швейцарии, и они разделены Рейном), начиная от центра города вдоль берега на восток и потом на север, фактически по парку с вековыми деревьями, через городской пляж на мысу, где загорают на стриженом газоне, до паромной переправы через озеро к Меерсбургу. В этот день впервые с момента нашего прибытия проглянуло солнце и заметно потеплело. Мы затарились очередной порцией пива и вина, а вечером опять гуляли в центре, где меня потряс изумительный фонтан со скульптурной композицией из сидящих в нём, а также стоящих (в том числе и на карачках) и висящих рядом и балдеющих мужиков и баб, и чёртикообразных существ - всего не описать, смотри фото.
Матиас позвонил этим вечером из Потсдама, поболтали с ним по телефону по-русски. Немецким, кстати, я продолжал там заниматься практически во все домашние часы, исключая трапезы, и ощущал прогресс в понимании немецкой речи.
Прогулка к паромной переправе. 8 мая 2001 г.
Чудо-фонтан в Констанце. 8 мая 2001 г.
9-го с обеда - настоящий летний день (и потом тёплая солнечная погода держалась до 17-го мая). Гуляли с Митей по вершинам холмов над их домом, а с 17.30 до 20.30 - экскурсия вчетвером по шикарному острову Майнау. Буйство зелени и цветов, обалденно огромные секвойи, оранжерея с орхидеями, павильон с тропическим климатом для живых бабочек, дворец и проч., и проч.
Вечером звонили Лене Шагимуратовой, поздравили её с днём рождения, а потом мы с Митей футбол смотрели - полуфинал Лиги Чемпионов: «Бавария» - «Реал» 2:1.
Майнау. 9 мая 2001 г.
10-го мая с утра прогулка вчетвером в Вольматинген Рид - птичий заповедник. Жарко. Напротив, через Рейн, узкий в этом месте, - Швейцария, Готтлибен красуется. К обеду вернулись домой, и мы с Митей отправились вершить великое дело - брать машину напрокат.
В конторе (Eurocar) проверили по компьютерной связи мою кредитную карточку и выяснили, как я и подозревал (из-за моих проплат в Штаты), что на ней нет достаточных средств, а чтобы воспользоваться Митиной карточкой, нужен был его паспорт, который Митя не взял. Предложили позвонить домой, чтобы узнать его (паспорта) номер хотя бы. Митя звонит - никто трубку не берёт, хотя дома должны быть и Лена, и мама. Тут я сообразил, что, скорее всего, я ногой, зацепившись за телефонный провод, выдернул его из розетки, такое было уже один раз. А Митя стоит, гудки слушает, на что-то надеется. Тогда служащий, оформлявший бумаги, предложил парнишке, своему помощнику, съездить с Митей за паспортом на машине, которая нам предназначалась, что и было сделано. Привезли паспорт, оформили прокат с сегодняшнего четверга до утра понедельника, получили ключи, пошли к машине.
Вольматинген Рид. Вид на Швейцарию из Германии через Рейн. 10 мая 2021 г.
Машина - загляденье: новенький серебристый «Сеат-Ибица» испанского производства по французской лицензии с кузовом «универсал», чуть покороче моей «четвёрки». Знакомиться с ней особенно некогда: на сегодня запланированы ещё поездка в магазин и в театр на пароме, всё на машине. Сажусь, завожу, пытаюсь выбраться из места уличной парковки, где машина плотненько зажата двумя другими, выбираюсь. Куда ехать - непонятно, прошу Митю указать мне какую-нибудь пустынную улицу, чтобы хоть чуть-чуть потренироваться, попривыкнуть к рычагу передач и педалям, но мы в центре, кругом машины, велосипедисты, пешеходы, многорядная разметка со своими светофорами в каждом ряду, тренироваться негде, да и некогда, дома ждут, мы и так времени на оформление много потратили. Едем домой, по ходу осваивая машину, город и разметку.
Вдруг какие-то звуки внутри машины начали раздаваться, похожие на предупредительные сигналы, попискивания какие-то. Что-то, может, не в порядке? Но непонятно, что. Ладно. Заезжаем на парковку перед Митиным домом, довольно сложно-рельефную, дом стоит на склоне, ниже улицы, парковка для пяти машин под навесом (откуда Митин велосипед украли) и двух отдельно сбоку в открытом закутке. Заезжаем туда, глушу двигатель. Чуем - запах какой-то резины горелой. Вылезаем - Бог ты мой! - из задних колёс дым чёрный валит!
Митя аж побледнел весь. А я догадался - на ручнике ехали!
Надо же: я ведь проверил ручник, но решил, что он опущен, так как ручка с нажатой кнопкой не подалась вниз, но затянут он был несильно, что и позволило тронуться с места и ехать. Об этом, видать, и был сигнал тревоги. Ну, ладно. Что теперь поделаешь, сейчас остынет, перестанет дымить. Но Митя, к своему ужасу, обнаружил ещё одно обстоятельство: откуда-то снизу из машины что-то капало, оставляя небольшие мокрые пятна на площадке. Понюхали их - ничем вроде не пахнет. Поднялись домой, доложили обстановку женщинам. Я пытался всех успокоить, что ничего, мол, страшного, у меня и не такое бывало.
Пообедали быстренько - рис с чем-то (морепродуктами?) ели палочками (мало мне было машину осваивать, ещё и палочками есть учись!), в магазин собрались, хотя я и намекал, что вместо магазина бы мне неплохо было просто так на машине потренироваться, попривыкнуть к ней, прежде чем на паром и в театр ехать. У Лены, однако, этот магазин (подешевле других) был железно запланирован. Поехали. Митя с Леной пошли в супермаркет затариваться продуктами и напитками, а я остался у машины на стоянке. Залез под неё и установил, откуда капает, - из какой-то трубочки, системы кондиционирования, похоже. Митя с Леной вернулись, загрузили всё в багажник, я им рассказал, что капель продолжается. И они оба тут же решили, что сейчас нужно ехать в прокатную контору и обо всём честно рассказать, в том числе и про то, что ехали на ручнике.
- Да ручник-то здесь причём! - запротестовал я. - Он же работает нормально, проверили.
- Нет, нет, - возразили Митя с Леной. - Скрывать правду - только хуже будет, Вы не знаете местные порядки.
Переубеждать мне их было нечем, и мы поехали в прокатную контору, где Митя всё честно рассказал. Парнишка-механик сказал, что ехать на ручнике не есть хорошо, вышел к машине, открыл капот, ничего, конечно, не обнаружил (машина-то этого года выпуска, десять тысяч всего прошла), хотя мокрое пятно под машиной уже появилось. Пошли обратно в контору, где нам выдали какую-то бумажку и велели с ней ехать на станцию техобслуживания, расположенную неподалёку. Я сумел туда заехать поперёк потока машин, там нашу машину подняли и… ничего не обнаружили. Из трубочки ничего не капало, я сунул в неё мизинец - сухо!
- Всё нормально, - сказал техник станции.
- Ну, слава Богу! - вздохнули мы облегчённо и поехали домой, где нас ждала мама Сашуля.
Дома быстро выгрузили закупленное, переоделись и отправились в театр на балетный спектакль. До начала представления оставалось чуть больше часа, и за это время нужно было попасть на паром, пересечь на нём Бодензее, высадиться в Меерсбурге, проехать километров двадцать до Фридрихсхафена и выкупить заказанные билеты за полчаса до начала спектакля, иначе их продадут. Задача практически невыполнимая, но мы поехали, причём Лена всё время намекала, что ехать надо побыстрее, на что я замечал, что не надо было в магазин ездить, не дали мне потренироваться, а я же ни города не знаю, ни к машине ещё не привык, и Митя тот ещё штурман рядом сидит, поздно предупреждает, когда перестраиваться для поворота надо.
Тем не менее, заехал я на паром (ходят они практически беспрерывно – каждые 15 минут), встали, куда было велено, в Меерсбурге съехали одними из первых, поднялись по серпантину на шоссе и быстренько домчались до Фридрихсхафена, подъехали к огромному Цеппеллин Хаузу (в честь известного дирижаблестроителя родом оттуда), высадили Лену, которая побежала в кассу, а сами отправились парковаться в подземный гараж. Там мы долго блуждали, выискивая свободное место, и нашли его лишь на третьем вниз этаже, после чего я не мог себе представить, как мы теперь найдём Лену. Лифт, однако, доставил нас прямёхонько к месту, где она стояла у входа в концертный зал, и мы вошли в него через минуту после третьего звонка.
Тут только, наконец, я смог перевести дух, усевшись в кресле. Зал огромный, кондиционирование отличное, на улице-то жара, а здесь хорошо. Смотрели современный балет в двух отделениях по мотивам «Кармен» Бизе и «Болеро» Равеля с фокусами вроде танцев на подвешенной и наклонённой площадке. Я не ценитель балетного искусства, а спутникам моим понравилось (маме с оговорками), да и я хорошо отдохнул от стрессов освоения заграничной езды.
После спектакля мы погуляли ещё по красивой вечерней набережной Фридрихсхафена и возвращались уже в полной темноте, что было моим последним автомобильным испытанием этого первого из четырёх дней проката. Дым из колёс и капанье отошли в историю, все были очень довольны поездкой и со смехом вспоминали, как Митя перепугался, что машину поломали.
Райхенау, 11 мая 2021 г.
У развалин замка Хоентвиль над Зингеном. 11 мая 2001 г.
11 мая с 10.30 до 13.00 катались втроём (без Лены, она на работе была) по острову Райхенау – древние соборы, кладбища (лет в 90, в основном, умирают местные жители), вид на три озера сразу, примыкающие с запада к Бодензее. Потом вернулись домой, пообедали и снова в путь – на запад, к Зингену, над которым возвышается вулканическая гора с развалинами замка на вершине (Хоентвиль). Треть горы мы преодолели на машине, а далее пешком на самый верх и крышу одной из башен (единственной уцелевшей), откуда любовались панорамой окрестностей. Вместе со вчерашним проехали 170 км. Вечером очень хорошо на балконе посидели с вином.
Приём четы Хилле, 12 мая 2021 г.
12 мая – с утра поездка на машине с женщинами на базар и в супермаркет (Митя на работе): закупали продукты к ужину, на который были приглашены соседи - чета Хилле, оба за восемьдесят уже. Угощать надо было чем-то русским. Задумывались поначалу блины, но уверенности в их качественном исполнении не было, и мы с мамой предложили мамино фирменное блюдо: треску под майонезом с картошкой. Лена поначалу возражала, что это слишком дорого (треска там дороже лосося), но мы на свои марки купили полтора кило филе (по 29 марок за кило (!)) из расчёта на шестерых (хватило, правда, на два раза).
Отвезли домой продукты, Митя приехал, отправились в очередное путешествие: по берегу Бодензее, начиная с самой западной его части, с остановками в Бодмане, Бирнау и Лангенаргене (с мороженым), то есть продвинулись на восток к Баварии за середину Бодензее. Все городки очаровательны, в каждом что-нибудь своё примечательное имеется, в Лангенаргене уже хорошо Альпы просматриваются (в Констанце их часто дымка скрывает). Возвращались по укороченному маршруту – через Меерсбург, а оттуда на пароме, проехав всего 130 км.
И неожиданно на пароме разыгралась драма.
На верхней палубе я нацелился фотокамерой на нашу сладкую парочку – Митю с Леной, сидевшую напротив меня, чтобы сделать очередной снимок. Лена, однако, не захотела фотографироваться (из-за болячки у края рта, думаю, впрочем, почти незаметной), выражая своё нежелание возгласами:
- Нет, нет, не надо, я не хочу! – а также уклоняющимися телодвижениями.
Я, однако, этот протест проигнорировал и снимок сделал, утешив Лену заявлением, что выкинем его, если плохо получится. Реакция Лены на это моё фотонасилие была совершенно неожиданной – для меня, по крайней мере: она смертельно обиделась, губки надула, вид у неё был глубоко оскорблённый. Я попытался превратить всё в шутку, но это мне не удалось, и тогда я начал извиняться, оправдываться - что у меня, мол, реакция замедленная. На это мне было сказано в ответ:
- Но ведь я Вам три раза сказала, что я не хочу фотографироваться, а Вы всё равно это сделали, не обращая никакого внимания на мои просьбы!
Тут уже я стал сердиться – подумаешь, экая цаца! – но всё же выдавил из себя примирительно:
- Ну, Леночка, простите, пожалуйста. Возможно, это просто от дурного воспитания, - хотя отнюдь и не считал случившееся проявлением дурного воспитания. Промашка, может, и была с моей стороны, но не настолько же оскорбительной, тем более, что не раз уже снимал Лену безо всяких с её стороны возражений. Выражение Лениного лица красноречиво говорило, что – да, конечно, это проявление дурного воспитания, причём такое, какое она простить ну никак не может (со своим, естественно, хорошим воспитанием).
В этот момент как раз паром подошёл к берегу, и мы с Сашулей поспешили к машине, а Митя с Леной остались наверху. Когда надо было уже съезжать с парома, Митя появился – один!
- Лена на автобусе домой подъедет.
Ни хрена себе! Теперь я разозлился не на шутку, и даже мама возмутилась: ничего себе номера!
Митя, однако, заявил:
- Лена, конечно, права. Ты, папа, бывает, совершенно игнорируешь окружающих, а Лена не может терпеть никакого насилия над собой. Она же тебя три раза просила!
- И теперь она со мной даже в одной машине находиться не может? Это уж слишком.
- Да, вот она такой максималист, ты её не знаешь.
- Предупреждать надо было.
Я слов не находил от возмущения, а тут выезжать в гору, заглох с расстройства, потом в городе не в тот ряд встал и пришлось кругаля давать, и в заключение, паркуясь во дворе, ткнулся бампером в ограждение, оставив отметинку на номерном знаке.
И гостей надо принимать. Лена появилась, когда Митя с мамой уже готовили в темпе ужин, а я на балконе уселся, никак успокоиться не могу. Это если она в машине со мной вместе находиться не может, то как же мы в одной квартире будем дальше жить! Зачем же продолжать человека насиловать? Надо съезжать отсюда, гостиниц, небось, тут хватает, о чём я Мите и заявил.
Бедный Митя, оказавшись между двух огней, мямлил что-то невразумительное:
- Как знаешь, конечно, но не надо спешить, надо успокоиться.
- Да уж. Сейчас гости придут.
Начало ужина пришлось-таки перенести на полчаса, но стол удался. Старички (впрочем, крепкие и элегантные, очень симпатичные и общительные) Хилле треску ели в первый раз в жизни, и она им понравилась, во всяком случае, хвалили, и, кажется, искренне. Разговор за столом шёл на немецком, и я, к своему удивлению, обнаружил, что многое понимаю, хотя сам говорить стесняюсь от неуверенности в артиклях и падежах. Рассказывали, в основном, Хилле о своей жизни (в марте 60-летие отметили супружества), в которой были и война, и плен, и жизнь в ГДР, а потом в ФРГ, работа херра Хилле сначала киномехаником в американских лагерях для военнопленных, потом инженером-электронщиком по установке и наладке компьютеров безо всякого высшего образования, заядлое коротковолновое радиолюбительство и, наконец, обустройство своего жилья и кулинария (фрау Хилле) как основное занятие на пенсии.
Всё было чудесно, попили и водочку и вина, причём оба Хилле в этом ничуть не отставали, а даже ещё за бутылкой шампанского (вместе с красивыми бокалами) херр Хилле сходил к себе домой (они на той же площадке живут).
Приём закончился, убрали со стола. Помыли посуду, стали ко сну готовиться. Тут выяснилось, что Лена в ответ на моё намерение переселиться в гостиницу решила завтра уехать в Вецлар. Сашуля потребовала разобраться и выяснить отношения.
Начали выяснять, хотя я поначалу и отказывался: чего, мол, выяснять, и так всё ясно.
Обсуждение было бурным. Наговорили много чего друг другу.
Но больше Лене от меня досталось: что это, мол, за демонстрации такие, причём после моих извинений! Я-то неумышленно ей неприятность причинил и извинился, а она сознательно, демонстративно мне отомстила, доведя до состояния, в котором я подвергал опасности жизнь оставшихся в машине пассажиров. Это так себя воспитанные люди ведут? Демонстрации и я могу устраивать: вот съеду отсюда, чтобы Лену проучить, приятно ей будет?
Лена возразила, что её уход якобы не был демонстрацией, просто ей надо было успокоиться, придти в себя, а автобус уже отходил, и некогда было раздумывать.
А мне не надо было успокоиться? Чьё спокойствие важнее – водителя или пассажира?
И ещё Лена заявила, что она феминистка и очень чувствительна к попранию женских прав.
А я заявил, что я и сам очень эмоциональный человек и чувствителен к попранию моего права фотографировать, чего хочу.
И Сашуля Лене попеняла за жёсткость реакции, а Митя заключил, что тут нашла коса на камень: и папа, и Лена – волевые люди и оба уступать не любят.
Да уж.
Но я-то постарше всё-таки, в конце концов. Да и гость, как никак.
Долго базарили, я один почти целую бутылку вина оглоушил вдобавок к тому, что было выпито за ужином. Но ума у нас хватило помириться и принести взаимные извинения, признав свои действия как неумышленно ошибочные.
- Но в мемуарах, как хотите, я эту историю опишу, - заявил я.
Не возражали. Вот я и описал.
Два автомобиля. 13 мая 2021 г.
Эбнит. Брегенц 13 мая 2021 г.
А следующий день, 13 мая, принёс ещё более сильные впечатления – от штурма горной дороги в Австрийских Альпах.
В этот день мы (вчетвером) проехали 170 км, сделав первую остановку уже в Баварии, в Линдау – самом восточном немецком городе на северном берегу Бодензее, дальше уже Австрия начинается. Погода, природа, Бавария, Линдау, Бодензее, Альпы за ним – всё великолепно. По Линдау погуляли, едем дальше – в Австрию, там Митя одно ущелье наметил, где он ещё не был. Через Брегенц и Дорнбирн проехали в это ущелье (Раппенлох), в самом начале которого в деревеньке Гютле обнаружился Музей Роллс-Ройса, демонстрирующий на трёх этажах коллекцию автомобилей этой марки какого-то местного богатея. Один Роллс-Ройс на улице стоит у входа в музей, Сашуля около него сфотографировалась.
Мы прошлись к ближайшим водопадам, и, заметив дорогу на той стороне ущелья, ведущую куда-то вверх (вдоль другого ущелья – Альпенлох), решили проехаться по ней, предварительно перекусив чипсами, орешками и сырными палочками и запив всё это водой бутылочной. Дорога, естественно, оказалась узким серпантином, я ехал осторожно, раздражая местных автомобилистов, не страшившихся меня обгонять. Но вот впереди показался короткий туннель, перед которым мы остановились в специальном кармане для разъезда, сфотографировались, осмотрелись. Из туннеля дорога по узенькому мостику пересекает ущелье и снова ныряет в туннель. Ехать страшновато, но ездят же тут люди, вон как носятся. Поехали.
Туннели один за другим, малюсенькие, сверху вода капает. Дорога метра четыре шириной, поуже любой из дорог, какие я видел в Крыму или на Кавказе. С одной стороны пропасть, смотреть туда не тянет, ограждений никаких, обочины тоже нет, с другой - стена. Есть, конечно, карманы небольшие для разъездов и зеркала у поворотов на 180 градусов, но ещё и уклон крутой: я разок заглох и вспотел аж, пока трогался, отпуская ручник, как учили на автодроме. И оказалось, что по этой дороге автобус ходит, и я с ним разъехался даже! Короче, подрожали у меня коленки. Лена потом говорила, что у ней сердце тоже замирало, но она боялась слово вымолвить, чтобы мне не помешать.
И вот мы вырвались из ущелья в местечко Эбнит. Оказывается – курорт! Люди сюда отдыхать приезжают. Панорама чудесная, Альпы ещё не очень высокие, это их предгорья, но снег лежит на вершинах, воздух горный, всё как положено. Полюбовались – и обратно, причём вниз по этой дороге я катил уже безо всякого напряжения, не пугаясь встречных машин. За туннелями сделали остановку и спустились вниз по специальной тропе на дно ущелья, где также тропа проложена, в основном висячая, мостки такие на стенке с перилами. Прошли через самое узкое место и вышли к маленькой гидроэлектростанции, оттуда вернулись к машине тем же путём, только теперь не вниз, а вверх.
На обратном пути остановились в Брегенце, сходили посмотреть строящиеся гигантские модерновые декорации на воде к опере «Богема» для предстоящего ежегодного театрального фестиваля. Проехали за день 170 км, а всего за эти четыре дня – чуть меньше 500 км.
Вечером ужинали с раклетницей, специально для нас взятой у соседей сверху. Это такая жаровня электрическая, ставится на середину стола, и каждый себе поджаривает нечто на маленьких сковородочках в виде лопаточек. Туда кладётся ветчина, на неё всякая овощная и грибная всячина (кусочки кукурузы, моркови, тыквы, лука, бобов, шампиньончики), а сверху специальный сыр, и всё это тут же на столе запекается в своём отсеке раклетницы. Таких порций можно съесть штук пять, запивая вином или пивом. Неплохо.
На следующий день (14 мая) с утра сдали машину без проблем, предварительно залив полный бак, как полагается. Оказалось, что мы израсходовали 29 литров бензина (95-го), то есть тратили менее 6 литров на 100 км! Расставаться с машиной было жаль, я уже сроднился с ней. С моей четвёркой даже сравнивать как-то неудобно. Единственный недостаток – посадка низкая, не для наших дорог.
На этом месте мне пришлось (31 мая) прервать своё описание поездки к Мите из-за того, что на следующий день - 1 июня мне предстояло вылететь в Москву, а оттуда 2-го в Бостон, а ещё не всё было готово к поездке: Роман до последней минуты переделывал картинки, и вещи ещё не были собраны. Я отправил Ирине написанное, намереваясь продолжить уже после возвращения из-за океана.
Свободное копирование
