Прост

После встречи однополчан из Берлина наши родственники прислали подарки всем обитателям нашей комнаты. Всех женщин нашей квартиры потряс молодой человек, который привез эти подарки. Поскольку в очередной раз дверь открыла Ребекка, и ее поразил пришедший, весть об этом облетела весь наш подъезд от парадного входа до черной лестницы. Вошедший молодой человек был в штатском. Однако его длинный черный плащ из тонкой черной кожи был сшит в талию по фасону элитных войск вермахта. Голову украшала фуражка тоже из черной кожи с высокой тульей. Поначалу он был с нами очень серьезен. За столом ни с кем не чокался, а поднимал рюмку и говорил, как было принято у немцев:

«Прост».

Во время танцев бесстрастно танцевал со всеми девушками по очереди. Он демобилизовался совсем недавно, хотел произвести впечатление и достиг этого. Моя родственница влюбилась в этого статного красавца, а он сделал ей предложение. Мы поехали знакомиться с его теткой в деревню Косино. Жениха звали Сережа Карташов, он был сиротой, из родственников у него осталась только тетка.

Была зима, по глубокому снегу мы подошли к старому обшарпанному дому. Нам открыла пожилая женщина с отекшими ногами, она не была толстой, а просто широкой и опухшей. На столе, сколоченном из досок, скатерти не было. Стояла железная кровать, застланная каким-то тряпьем, в углу светилась лампадка, под ней картонные иконы.

Между тем из Германии нам от родственника пришло строгое предупреждение, предостерегающее от отношений с Сережей:

«Он в Германии все покупает и продает, он испорчен немецким влиянием!»

Купля-продажа считалась страшным грехом.

Второй вопрос был, где Сереже поселиться. Я готова была уступить ему свою комнату в Кратово, а мама – квартиру в Ленинграде. Резкое «нет» сказал папа.